– Вот сейчас и узнаешь, – пробормотала она себе под нос, пробираясь по узкому проходу к своему месту.

Она еще лелеяла надежду, что Павел успеет на рейс. Ну, вдруг? По сути, что ему делать там, в роддоме? Чем он может помочь, он же не врач.

Лина наконец добралась до своего места. Оно было почти в хвосте. Левая сторона от прохода. Два кресла – ее и Павлика, третье…

Хм.

Как неожиданно.

Место у окна занял тот самый красавчик.

Когда Лина остановилась в замешательстве, он повернул голову, их глаза встретились, уголок его губ дернулся иронично вверх.

– Помочь?

А глаза у него синие, яркие–яркие, как небо в жару. Слепят.

– А?

– Я говорю, помочь с чемоданом? – он кивнул на розовый предмет у ног девушки, стоящий в проходе.

– А–а… да… – пропищала не своим голосом.

Огородникова мысленно выругалась. Чего это она мямлит, пялясь на красавчика? Еще решит, что он ее очаровал. Нет уж, много чести будет. И вообще она не свободна.

Наверное.

Она еще не знает.

Между тем сосед встал, вышел в проход, потеснив девушку. Забрал из ее рук ее розовый чемоданчик, задвинул ручку, легко поднял его и поместил в отсек для вещей, рядом со своим черным чемоданом.

– Готово.

Лина завороженно смотрела, как мягко и плавно он двигался, при этом мышцы его красиво набухали, играли, перекатывались. Не только ткань рубашки натягивалась при этом, но и ткань песочных брюк подчеркивала крепкие ягодицы.

Надо же, ни одна пуговица до сих пор не оторвалась, – промелькнуло в хорошенькой голове девушки.

– Хотите сесть к окну?

– А?

Вот опять.

Он уже странно на нее смотрит, вздернув свои идеальные соболиные брови вверх. Видимо оценивает степень адекватности.

Еще решит, что у нее проблемы со слухом или что она вообще дурочка.

– Нет, я буду сидеть тут согласно купленному билету, – Лина высокомерно задрала нос.

Красавчик усмехнулся и вернулся к окну. Молча.

Молодец, – мысленно похвалила его девушка.

Лина села на сиденье у прохода. Действительно, как в автобусе: спинка прямая, а колени упираются в спинку соседа спереди.

Занимающих свои места людей становилось все меньше, посадка закончилась, но Огородникова тянула шею, с надеждой смотрела на вход. Вдруг все же Павел успеет?

Проверяла каждые полминуты телефон – ни звонка, ни сообщения.

Ах так! Она тоже ни писать, ни звонить не будет. Много чести.

– Иди ты в… к жене и детям! – в сердцах пробормотала девица.

Стюардессы начали показывать, как действовать в случае аварийной посадки на воду. Голос по громкоговорителю рассказывал, что под каждым сиденьем есть жилеты. Как их применять показывали бортпроводники.

Стало страшно. Теперь Лина в полной мере ощутила, что полетит она ОДНА. А эти люди вокруг – просто фон.

Будь рядом Паша, она бы не тряслась и не боялась, ведь с любимым умереть не страшно, но он предпочел другую компанию.

– Гриневич, ты гад! Я тебя ненавижу!

– В первый раз летите? – с любопытством спросил сосед. Он явно хотел поговорить, завязать знакомство. Тем более, девушка была одна, между ними осталось пустое место.

Ее парень не полетел или место не выкуплено? Но, судя по виду девушки, ей сейчас не до общения и ответа он не узнает.

– Угу, – выдавила из себя Лина. Разговаривать именно сейчас она не хотела – не могла.

Чем ближе был взлет, тем сильнее она волновалась.

Из головы уже исчезли бабушка, работа, учеба и Оксанка. Павел вместе со своей рожающей женой еще мельтешил где–то на задворках памяти, и даже сногсшибательно красивый сосед отошел на задний план.

В груди от неизвестности предстоящего полета разрасталась паника, грозилась перерасти в паническую атаку.