– Их было куда больше. Большая часть уже посажана на колья. Но остатки, я привёз с собой, чтоб не разбрелись по дороге. Эта та малая часть, которую можно привести с собой, не опасаясь, что если кто-то сбежит, то сможет возродиться. Это последние из правителей, мной захваченных государств. Я пришёл с победой к вам, все пали все королевства, царства, графство и княжество. Это последние уцелевшие, которых сегодня я самолично казню. Они отняли жизни у воинов наших,… – продолжал МальКул второй, – …у нашей армии! А ведь кто-то из них, кто-то из этих героев, был вашим сыном, мужем, отцом, братом. И теперь они покоятся во славу тишины, во славу конца вражды, во славу мира. Во славу нашей ИМПЕРИИ! – яростно прокричал король и царь. – ВО ИМЯ НАШЕГО БУДУЩЕГО! ВО ИМЯ ЕДИНОГО ГОСУДАРСТВА!

Овации вновь всколыхнули округу. Вновь поднялся шум толпы, приветствующий своего истинного правителя. Местным жителем были по сердцу слова тирана, особенно те, что акцентировали на их превосходстве над другими.

Тем временем рыцарь, облачённый в королевскую броню, взошёл на трибуны. Стража украшали перья и шелка, подчёркивая его приближённость к правителю. В руках мужчины, предварительно закинутого на плечо, виднелся огромный сверток чёрной ткани. Гремя латами, воин подошёл королю и, поставив мешок перед узурпатором, раскрыл его содержимое. Раздался металлический звон.

– Какие прекрасные инструменты! – заявил тиран, он не кричал, но голос садиста был прекрасно слышен всем. – Сегодня они прольют кровь, сегодня они умрут, – указывая в сторону четырёх пленников, продолжал МальКул второй. – Сегодня эти мерзавцы, кого я с трудом пощадил от кары, понесут наказание, – говорил тиран, на мгновение бросив взгляд на седовласого, который стоял с другой стороны от него. – Они понесут свою кару и понесут её прилюдно, как и другие, кого я казнил так, – указывая в небо. – На их землях, в их родных поместьях, в замках, и в дворцах. Там они понесли свою кару. Там они были казнены. Но эти, станут изюминкой, что привёз я вам из дальних земель. И только для того, чтоб покарать их здесь, – развернувшись к народу. – Вы посмотрите, насколько они измучены, насколько истощали. Кому-то жалко их? Жалко тех, кто убивал наших бравых воинов, ведь кто-то из них был вашим сыном, мужем, отцом, братом. КОНЕЧНО ЖЕ НЕТ! Кара их не сродни с тем, какую боль понесли вы. А какую боль понёс я, когда гибнут люди мои. На их руках кровь ваших близких и родных! Они содеяли тяжкое, отдав приказ атаковать нас! Они вступили в бой с армией Билдвор и проиграли. Они понесли потери, и куда больше, чем мы. Но и мы потеряли людей своих. Я избрал им мучительную кару, посадив в клетку, лишив солнца, а также ограничив доступ к провизии. Так, лишь изредка подкидывая им подобие еды и воды, для поддержания мучительного существования, чтоб не подохли. Я довёз их к вам, узрите тех, кто убивал ваших близких, тех, кто пытался сразить нас, но пали! Они приняли неверное решение, когда пошли против нас. По их приказу погибли наши бравые воины. Кто-то из этих падших героев, кто-то из этих настоящих героев, был вашим сыном, мужем, отцом, братом. За это нет прощения! Только лютая и болезненная смерть! И даже за это я, с трудом и болью в сердце, пощадил их. Но не из-за доброты сердечной, а лишь для того, чтоб привезти сюда, чтоб вы посмотрели в их глаза, чтоб узнали, кто есть враг наш! И чтоб они посмотрели на вас, уяснив, что окончательно проиграли. Они ещё немного пострадают, а после испытают боль и примут свою болезненную смерть! Смерть, которой недостойны короли, настигнет их. ОНИ ВСЕ УМРУТ! – вновь прокричал узурпатор.