Вырубленный прямо в скале, замок омывался со всех сторон бушующим морем – волны разбивались о его основание, плавно переходящее в камень, а брызги иногда достигали окон на самом последнем этаже строения.

Когда-то Уштор принадлежал могучему, богатому клану, был ухожен и полон челяди, однако за три века его неумирающий хозяин сумел полностью разорить и родовое гнездо, и сам клан – вовлекши всех в аферу, которой не было конца и не было исхода.

Хозяину было плевать на деньги, плевать на славу и почести. Его не интересовало ничего, кроме ЦЕЛИ – его единственной, великой и несбыточной мечты. Того, ради чего он поддерживал в себе жизнь все эти века, пусть даже и Темной Магией.

Потому что, в отличие от потомков, проклинающих его за расточительство, старик помнил нечто гораздо более важное, чем все материальные блага мира вместе взятые.

Старик помнил, каково это – летать.

– Дед! Дед! – хромающий на одну ногу худосочный юноша с необычайной для него скоростью передвигался по коридору, спеша в центральную залу. Сначала он бежал, опираясь на трость, потом отбросил ее и захромал чуть ли не в припрыжку.

– Что ж ты так кричишь… – поморщился старик, зябко кутаясь в объемистую черную робу.

– Там… там… – хромый юноша, наконец, добежал до огромного, потемневшего от древности трона, схватился за подлокотник и согнулся в три погибели – то ли кланяясь, то ли пытаясь отдышаться. – Дед, там… Чучело…

Старик вдруг подался вперед – слишком резко для трехсотлетнего полутрупа.

– Что Чучело?

– П-повернуло голову… на север…

Опираясь о подлокотник, старик поднялся – с трудом, борясь со слабостью и дрожью в коленях. Тонкие ноздри его дрожали, бледная, похожая на папирус, кожа покрылась нездоровым румянцем…

– Что ты несешь?! Уж не выпил ли ты чего на ночь глядя, Теренс?

Юноша яростно замотал головой.

– Нет… Я спал… как всегда в своей комнате, рядом с Башней… И вдруг… жуткий скрежет… Я проснулся, подумал, может это ставня опять сорвалась с петель, пошел проверить… а там… чучело… Дракон… он дышит, дед… и башка свернута… на север…

Не дослушав, старик сорвался с места, поковылял, опираясь на плечо Теренса, в сторону, откуда тот явился.

– Этого не может быть… - бормотал он себе под нос. – Столько лет… я ведь думал, они уже все повымерли, эти Проклятые…

– Может, Дракон испортился и среагировал на какую-нибудь ерунду?

– Нет. Некромагия все еще сильна – пока я жив, во всяком случае… И если тебе не померещилось… это действительно случилось. Но если померещилось… Клянусь, Теренс, я не посмотрю на то, что ты мой правнук и отправлю летать над морем – без всяких крыльев.

Хромой фыркнул.

– Праправнук, если уже на то пошло. И нет, не померещилось.

Вместе, помогая друг другу, старик и юноша дошли до разваливающейся винтовой лестницы, поднялись, вздыхая и останавливаясь, до самого верха – до смотровой башни с узкими, слепыми оконцами.

И остановились на пороге, с одинаковым изумлением вбирая в себя открывшуюся их глазам невероятную картину.

– О да… Это снова она, - старик вдруг почувствовал слабость, закачался и присел на скамью у входа, вглядываясь в установленную на широком постаменте мумию дракона.

Огромный, черный, и явно мертвый, подпертый со всех сторон кольями и щепами, дракон будто бы ожил – повернул голову в сторону одного из оконец и, вытягивая шею, широко раздувал ноздри…       

– В прошлый раз ты еще не родился… – проговорил наконец старик глухим голосом, не сводя с мумии глаз. – Я пытался забрать ее… твоему отцу.

– Ты рассказывал, – нетерпеливо перебил Теренс, явно горя желанием что-то делать.