– Вот ты где! Персик, – Карима посмотрела на кота возле моих ног. – Асхат тебя по всему дворцу ищет.

– А чей это котик?

– Императора. Он его очень любит, – Карима потянулась к коту, но тот зашипел, и завилял хвостом. – Он такой своевольный. Никому не позволяет себя гладить, трогать. Вон Ту́ру поцарапал. Так что извини, Ту́ра. Из дополнительного списка танцовщиц для гостей я тебя убираю.

– Это нечестно! – Ту́ра сжала кулаки и гневно топнула ногой.

– А теперь спать.

– Я не лягу! Стоит только уснуть, то уже не проснусь!

– Аня! Я тебе уже говорила, что будет за непослушание! – смирившись, легла. Персик тут же устроился на моей шее и предупреждающе посмотрел на Ту́ру.

– Надо же! – всплеснула руками Карима. – Кроме Сэта никого ведь к себе не подпускал.

Среди ночи Персик снова зарычал, и я увидела тень девушки, возвращающуюся на свой матрас.

– Ничего. Каждую ночь он не сможет тебя охранять.

А и правда! Не спать вечно я тоже не смогу. Нужно срочно рвать когти отсюда.

Меня освободили от тяжёлой работы. Велели заниматься исключительно танцами. То, что танцевали девушки, было не сложно, но моя душа тянулась к восточной музыке. Я ждала Кариму и преподавателя по танцам вместе с музыкантами и не отходящим от меня котиком. Напевала мотив восточной песни. Вдруг услышала её от музыканта. Она играла на инструменте, похожем на нашу флейту.

– Красиво.

– Это музыка твоего мира? – спросила девушка.

– Не мира. Одного народа. Я занималась раньше танцами. На Земле. Очень по ним скучаю.

– Хороший, видимо, народ. Такая мелодию только из чистой души исходит. Покажи как ты танцевала, – кивнула.

Вышла на середину комнаты, музыка волнующая, чувственная, проникает в душу захватывает каждую клетку. Она словно пропитана тоской по родине. Плывет, увлекает за собой в чуждый мир. К флейте присоединились барабаны.

– Быстрее, – прошу я, кружась, прячусь в облаке платка. И когда она заканчивается, оседаю на пол.

Сердце бьётся быстрее. Молю о невозможном. Прошу, чтобы открыв глаза, я снова оказалась в зале института. Но этого не происходит.

– Замечательно! – восторгается Карима. – Что это за танец?

– Танец живота.

– Вот его и покажешь на празднике, – призадумываюсь.

– Хорошо. Но мне нужен мой костюм. Тот, в котором я пришла сюда.

– Он же такой неприличный!

– Или в нем, или я не буду танцевать, – Карима осуждающе цокает языком.

– Упрямица. Ну ладно. Думаю, Сэту и его гостям понравится.