– Молодец, Аня. Красиво пишешь. Будешь продолжать в том же духе, я порекомендую тебя в сервус, – похвалила она. Ту́ра стрельнула в меня злобным взглядом и провела пером по шее. Междумировой жест, думаю, смысл я уловила.

Потом был урок танцев. Девушки водили хороводы, поднимая под музыку руки.

– Отлично, Аня. Как вы наверняка слышали, скоро император устроит праздник. От каждого сектора будут выступать девушки. И я выбрала, – Карима перечисляла девушек, среди которых оказалась я.

– Фемина, я хочу отказаться, – покосилась на посиневшую от злобы Ту́ру.

– Ты не можешь. Забыла? Выполняешь всё беспрекословно.

– Но… – неужели она не понимает, что просто топит меня.

– Не обсуждается!

После урока, шла позади инферио, невольно слушая их беседы.

– Это несправедливо, Ту́ра! Ты должна была пойти, а не землянка. Там, возможно, будет император! Это же такая честь!

– Ещё не вечер, девочки.

Ту́ра явно что-то затеяла. Мне нужно держать ухо востро. Атмосфера накалялась с каждой минутой. Напрягают эти косые злобные взгляды, перешёптывания за спиной.

Целый день находилась в напряжение, всё время ждала подвоха.

Ночью, лёжа под одеялом, старалась не уснуть, но сон всё равно меня сморил.

Проснулась от нехватки воздуха. На моём лице была подушка и кто-то отчаянно давил на неё.

– Я же говорила, землянка, ты у меня получишь! – я забрыкалась, пытаясь скинуть Ту́ру. – Сдохни! – зло прошипела она, сильнее придавливая к моему лицу подушку.

От нехватки воздуха казалось, что голова надувается как воздушный шарик, а лёгкие жжет. Я словно чувствовала дыхание смерти в затылок.

Никто не поможет. Не спасет.

Да что они за нелюди такие? В комнате около полусотни девушек и никто слова против не скажет. На их глазах убивают человека!

Вся жизнь проносится перед глазами. Мамин поцелуй в щеку, когда она впервые ведет меня в школу, её взгляд полный гордости, когда я показываю золотую медаль. Подружки, вечеринки, смех. Походы за ручку в кино с понравившемуся Мишей Котовым. Мои бесконечные зубрёжки, занятия, подготовки к институту. Сколько всего я опустила в жизни. И что? Это всё? Конец? Умру в чужом мире, в чужой стране и даже мама не придёт на мою могилку? Мне так безумно жаль себя.

Вдруг, раздается грозное кошачье рычание. И визг Ту́ры. Больше ничего не давит мне на шею.

Отбросив подушку закашливаюсь, делаю рваные вздохи, словно учусь дышать заново.

Отскакиваю от враждебного клана инферио.

– Вы ненормальные! Нелюди! Ты, Ту́ра, чуть меня не убила! И за что? За то что меня похвалила Карима?! А вы! – уставилась ненавидящим взглядом на других девушек, – просто сидели и смотрели?! – те как статуи замерли, ни грамма стыда, ни капли вины. – А что, если завтра тебя, тебя, тебя, – по очереди тыкаю в девушек, – заметит Сэт, или похвалит Карима? Ваша в попу целованная лидерша не побрезгует, убьет и вас! – они как по команде открыли рот и уставились на Ту́ру.

– Ничего личного, землянка. Выживает сильнейший. Так устроен мир.

– Глупости! Для того чтобы убить спящего человека, не нужно быть сильным. Это трусость! Зависть! Всегда найдется кто-то лучше, умнее, красивее. Всех убивать будешь?

– Надо будет – убью! Но проложу себе дорогу к покоям Сэта.

– Пойдешь по кровавой дорожке? – она непринужденно пожала плечами. Цинизм этих людей меня просто поражает.

– Что здесь происходит? – прогремел строгий голос Каримы.

– Она хотела меня убить, – показываю на ехидно ухмыляющуюся Ту́ру.

– Это правда? – спросила Карима у других.

– Да нет.

– Землянке просто кошмар приснился.

– Инферио Аня! Прекрати наговаривать на моих подопечных. Ложись спать, – я снова задыхаюсь, но уже от чувства несправедливости. За косой взгляд, и не так сказанное слово, грозят розгами, а если тебя попытаются убить, никто ничего делать не будет. Даже не захотят разбираться.