Опустившись на ее извивающуюся спину, чтобы в очередной раз почувствовать ее покрность , беспомощность и дрожь, Зверь прижал ее к Кристиану, и Катрина застонала, зажатая между двух движущихся обжигающе-горячих сильных мужских тел. Ее пальцы и пальцы Зверя любовно переплелись, сжимаясь, лаская друг друга. Удовольствие, которое так долго оттягивали, обманывали, отодвигали, подкралось очень быстро – в мощных толчках, в поцелуях, покрывших все ее плечи, грудь, губы, горящие и красные, - и Катрина закричала, выгибаясь и извиваясь, чувствуя, как ее плоть крепко сжимается на двух членах. Над нею, со стонами, стискивая побелевшими пальцами измятые простыни, кончал Зверь, уткнувшись мокрым лбом в ее плечо, чуть прихватывая губами ее полыхающую кожу. Под ней дрожал Кристиан, жадно стискивая ее бедра, и все три тела вздрагивали, словно единое целое.

Плоть Короля покинула ее лоно, он обессиленно упал на истерзанную постель.

Кристиан осторожно снял с себя девушку и положил ее рядом с Королем, прикрыл обоих горячей шкурой. Сквозь опущенные ресницы Катрина смотрела на того, кого еще вчера боялась до судорог, и кто сегодня заставил ее кричать от наслаждения. Он снова надвинул на лицо свою маску Короля и были видны только его губы – крупные, хорошо очерченные, - и красиво вылепленный подбородок. В прорезях маски были видны чуть подрагивающие веки, и Катрина с изумлением думала, что Зверь чувствует, как и любой человек.

Внезапно, словно почувствовав ее взгляд, Король открыл глаза, а Катрину словно обожгло.

Глаза Короля были очень светлые, словно замерзшее прозрачное зеленое озеро в горах, такие светлые и прекрасные, словно все страдание мира отразилось в них.

- Кто ты? – прошептала она, потрясенная. – Призрак? Ангел? Кто ты?!