Рука Кристиана скользнула меж ее ног, пальцы снова коснулись возбужденного клитора, отчего Катрина застонала, дрожа на его руке. Ладони  Короля ожили, спустились по ее животу и крепче прижали девушку к ласкающим ее пальцам Кристиана, словно прислушиваясь к дрожи ее тела.

- Видишь – ей хорошо? – спросил Кристиан. – Она не боится тебя. Ей хорошо.

Король со стоном откинул с белоснежного плеча девушки ее огненные волосы, склонился, и его зубы чуть прихватили нежную кожу, но тут же, словно извиняясь за причиненную боль, он загладил укус языком, поцеловал ее тонкую кожу, еще и еще, обхватив девушку сильными мускулистым руками и прижав ее к себе. Его пальцы из жадных и грубых превратились в острожные и ласковые, они скользили по телу девушки, подрагивающей от ласки Кристиана, гладили грудь, раскрытые бедра, невесомо касаясь дрожащего животика, рисовали ему одному ведомые узоры.

Катрина изнывала от ласки, наполняющей ее тело жгучим удовольствием, заставляющей ее лоно становиться таким мокрым и горячим. Она откинула голову на плечо Короля без страха, забывшись, и его ласкающая рука легла на ее открытое горло, горячие губы Короля нашли ее губы - раскрытые, задыхающиеся, - и он несмело поцеловал ее.

От прикосновения губ Короля Катрину кинуло в жар, она выгнулась гибкой лозой, жалобно постанывая, приникая к его губам как жаждущий – к самой вкусной воде. Кристиан целовал ее жадно и страстно, но не так, не так. Поцелуй Короля – Зверя был нежным, очень нежным, сладким-сладким, словно он острожными губами снимал росу с лепестков розы, словно выпивал ее дыхание. Он провел языком по ее губам, и Катрина ахнула, когда язык Короля проник в ее рот и обласкал ее язык, так чувствительно и нежно, что удовольствие было почти таким же, словно он проник в ее тело снизу. Забившись на руке Кристиана, Катрина чувствовала, что летит к звездам, что ее наслаждение близко… и все из-за одного поцелуя Короля-Зверя?!

От ее сладких стонов, от извивающегося тела в своих руках Зверь возбудился. Его вставший член вкрадчиво терся о ее ягодицы, скользил меж ними, и Катрина застонала, уже желая его внутрь себя. В голове ее шумело, она не могла поверить, что тот человек, которого она так боялась, чьи жестокие руки рвали и терзали ее, может так нежно прикасаться. Его член скользнул меж ее ног, горячей крепкой головкой провел по мокрой промежности, чуть надавив на чувствительный вход, и тело девушки отозвалось на эту ласку, между ног запульсировало удовольствием и желанием.

- Возьми меня… пожалуйста!

Но Зверь словно не слышал этого.

Рука Кристиана продолжала безжалостно ласкать Катрину спереди, член Короля терся меж мокрых губ, поддразнивая девушку, и Катрина заходилась в стонах, во вскриках, но губы Зверя заглушали их. Король привлекал, прижимал девушку к себе и целовал снова и снова, до белых вспышек перед ее глазами, до крупной неуемной дрожи.

- Пожалуйста, - простонала Катрина, когда Король отпустил ее.

Слыша эти крики, стоны, глядя, как Зверь ласкает его Ягодку – и не скажешь, что он неуклюж и груб! - Кристиан внезапно ощутил болезненный укол ревности в своем сердце. Ему остро захотелось самому ласкать ее, и чтобы она стонала и кричала только от его ласк. «Моя, моя сладкая ягодка!» – билось в его висках, и он с ума сходил, гладя, как руки Короля гладят ее грудь, бессовестно спускаются е ее животу и, отталкивая его пальцы, сами находят чувствительный бугорок, прикосновения к которому заставляют девушку беззащитно трепетать в его руках. Поэтому едва Зверь ее отпустил, Кристиан привлек ее к себе, уложил к себе на грудь, жадно впился в ее чуть припухшие от поцелуев губы, лаская ее гладкую спину.