— Я недостоин вашего ответа? – настойчивый чуть насмешливый шепот все еще звучит над моим ухом, колено парня упирается мне в бедро. – Не забывайте, вы в ответе за тех, кого заставили проходить практику.

Я заставляю себя повернуться к нему.

— Вам мало места, Соколов? – стараюсь отвечать холодно. – Вы нарушаете мое личное пространство.

Он щурится, усмехнувшись. Опускаю взгляд на его губы и сглатываю. Если он сейчас не отстранится, я встану и отсяду сама.

— Вы так переживаете за свое личное пространство, – Соколов передвигается в сторону и вклинивается между мной и Аней, которой приходится потесниться. – Я скоро начну думать, что его смогут нарушить только кошки.

— У меня нет кошек.

— Все впереди, какие ваши годы.

— На что вы сейчас намекаете? – поворачиваюсь к нему, убирая за ухо выбившуюся прядь волос. Совершенно неуместный разговор, тем более в окружении студенток, но я не могу остановиться.

— Ни на что, – он улыбается шире. – Подумайте о кошках, будет для кого готовить шикарные ужины.

Сжимаю руки в кулаки и отворачиваюсь. Издевается. Просто издевается надо мной. Не забывать, кто такой Соколов: парень, который не знает границ и считает, что ему можно все. Конечно, оценку я ему уже поставила, на практику он приехал. И решил превратить мою жизнь в ад. Вот его план!

Миша, бросив в нашу сторону взгляд, садится напротив, а я, поднявшись, перехожу к нему. Он приятно удивлен, улыбается и начинает что-то рассказывать про чай на костре окружающим. Смотрю на Соколова, задрав подбородок.

Мол, не собираюсь я играть в твои игры, и не рассчитывай, он отвечает мне прямым взглядом. Не стесняясь, смотрит и не отводит глаз с добрую минуту, так что в итоге я сама отворачиваюсь. Больше не буду на него смотреть. Ни одного взгляда за вечер, решено!

Мне не удается. Сама себе запрещаю, но все равно то и дело смотрю. Просто хочу понимать, как складывается у девочек общение с ним. Может, Карина за себя постоит, но есть и те, кого легко обидеть. Например, Аня, она милая и симпатичная, хотя немного пухленькая и переживает из-за этого. Повестись на речи Соколова может, а останется в итоге… Нет, не хочу об этом думать. Не буду.

— Расслабься, Варь, – Миша опускает руки мне на плечи и слегка массирует. – Ты очень напряженная. Все хорошо, отпусти контроль. Мы просто сидим у костра.

Я с улыбкой киваю несколько раз, понимая, что Миша, конечно, прав. Мне надо расслабиться, но почему-то совершенно не получается. Дурацкая привычка нести ответственность за все, что происходит вокруг. И когда что-то идет не так, как я планировала, я начинаю нервничать и напрягаться.

— А вот и гитара, – появляется Кузьмич со старенькой гитарой в руках и папиросой в зубах. – Есть кто умелец, или опять Мишка будет тренькать?

Все смеются, Миша умеет играть, но не слишком хорошо, нет таланта к музыке. Правда, простые песни по аккордам вполне может осилить.

— Можно мне, – Соколов протягивает руку, и все взгляды обращаются к нему.

— Ты играешь? – Карина, конечно, успела устроиться рядом с ним, оттеснив Аню. С другой стороны от парня уселся Виталик.

— Немного, – Данила берет гитару, проводит по струнам, наклонив голову и прислушиваясь, длинная челка опускается, скрывая глаза.

Соколов, одетый в худи и защитного цвета штаны, с гитарой в руках, впервые не кажется сейчас мне тем, кем он является. Передо мной обычный парень, без тщеславия и загонов. То есть таким бы он мог быть, но сложилось иначе.

Некоторое время он настраивает гитару под негромкие разговоры. А потом начинает играть и петь на английском. У него отличное произношение и отличный голос. И играет он явно умеючи, не просто бьет по струнам, меняя аккорды – гитара в его руках словно оживает.