У лифтов светло и пусто. За панорамными окнами в холле уже совсем темно, лишь грустно мерцают одинокие портовые фонари. Работа кранов не останавливается, но она какая-то бесшумная и унылая по сравнению с дневной суматохой. Нажимаю кнопку вызова и опираюсь плечом о стену. Тихий скрежет пришедшего в движение лифтового механизма доносится до моих ушей. На секунду устало прикрываю глаза, думая об одном из кодов, который прислал Тимоха. Он мне не нравится - что-то не идет. Нутром чую, что вылезет ошибка. Лишь бы все не перекосило из-за нее...
Створки пришедшего лифта медленно разъезжаются передо мной, и я, не глядя, задумчивая ступаю внутрь, на ходу, с большой амплитудой сбрасывая с плеча сумку.
- Твою мать, Дубина! – рычит кто-то темный в углу лифтовой кабины.
Темный, большой и, судя по недовольному рыку, очень злой. Я отшатываюсь в противоположную сторону словно смертельно раненая лань и встречаюсь с черным сверкающим взглядом.
- Извините, Дамир Тигранович, не заметила, - бормочу смущенно, прижимая сумку к животу, будто это щит.
-Ну, да, - язвительно хмыкает Керефов, потирая ушибленный бок.
Моргаю, и он одним каким-то невероятно стремительным движением оказывается от меня всего в паре сантиметров. Тут же органы чувств оглушает от лавиной навалившегося ощущения тепла чужого тела и запаха, пробирающегося в нос. Я шире распахиваю ресницы, чувствуя, как приоткрываются губы и вдоль позвоночника скатывается колкий нервный жар. Дамир криво улыбается, продолжая смотреть прямо мне в глаза, чуть наклоняется ближе, упираясь животом в мою спортивную сумку и…просто нажимает кнопку лифта у моего плеча.
Нажимает и делает пару шагов назад, пока не упирается спиной в противоположную стенку поехавшего лифта. Черные глаза внимательно следят за мной, не скрывая насмешку.
Такой идиоткой я не чувствовала себя наверно никогда. Я что? Реально думала, что он меня сейчас тут зажмет? Думала и просто замерла??? Хочется провалиться в лифтовую шахту со стыда…Хмурюсь и опускаю взгляд на свои руки, обнимающие спортивную сумку, потому что смотреть в лицо, похоже все понявшему Керефову, нет никаких моральных сил…
Всего один этаж, каких-то несколько секунду, и мы приедем…Мысленно начинаю отсчет.
- Вы там не принтер решили унести, Дубина? Зачем вам такая огромная сумка? – интересуется тем временем Дамир Тигранович, вдруг решивший поговорить.
- Ваши принтеры оставьте себе, - глухо огрызаюсь я, - У меня тренировка по боксу.
- Боксу? – в голосе Керефова сквозит искреннее удивление. Сначала. Потом он уже с иронией добавляет, - А, ну да, справа удар у вас хоро…
Но Дамир не договаривает, так как свет в кабине ярко вспыхивает, моргает, лифт судорожно дергается, со скрежетом стопорится. Лампы жалобно звякают… И всё. Мы останавливаемся и погружаемся в кромешную тьму.
8. 8.
Нет!
Только не это! Нет!!!
В глазах черно. Я ничего не вижу. Вязкая, непроглядная тьма душной паникой окольцовывает горло, мешая вздохнуть. Мысль, что я в железной подвешенной коробке, из которой не выбраться, парализует. Тепло слишком близко стоящего чужого мужчины прошивает опасностью, и на коже выступает липкая испарина.
Я судорожно сглатываю, прикрывая глаза.
Ничего такого – уговариваю себя. Просто чернота. И мне страшно...Страшно так, что подкашиваются ноги, что сердце отказывается стучать.
Все, что вокруг меня сейчас - мой оживший кошмар: тьма, закрытое пространство и резкий аромат мужских феромонов. Я пытаюсь мыслить логически, пытаюсь договориться со своей сломанной головой, что именно здесь, именно с ним мне ничего не грозит. Но ни черта не выходит! Это слишком глубоко внутри, засело на подкорке, и я столько лет уже не могу это вытравить.