– Ты знала, кому оставляла ключи, – беззаботно отозвалась подруга, профессионально открывая бутылку, ей же самой и припрятанную около недели назад.

– Знала бы, на что себя обрекаю, второй комплект не делала. Мой чахлый куст, который ты вечно забываешь полить, не стоит этих страданий.

– Слушай, я не пойму. Ты чего ворчишь сегодня в повышенном режиме? Перестала видеть в отражениях хвостатого красавчика и расстроилась?

Мой взгляд, полный укоризны, был потрачен впустую. Высунув кончик языка, подруга разливала по бокалам белое сухое. Бокалы были подарены ей же в этом марте. Что примечательно, размером сосуды не уступали полноценной бутылке.

– Я из этого монстра пить не буду, – покачала я головой.

– Ну нормально. И зачем я тебе тогда их задаривала? Не обольешься, я проверяла.

– Это когда ты успела? – нахмурилась я.

– Да вы с Димой как раз ездили в очередной поход. Бросили меня тут совершенно одну. А у меня был праздник!

– Неужто отмечала мое отсутствие в городе?

– Тьфу на тебя. Я на тот момент была три месяца, как сильная независимая личность, не связанная обременительными отношениями.

– Сильной и независимой ты будешь, когда от матери съедешь, – кидая в закипевшую воду креветки и доставая из холодильника укроп, проинформировала ее.

– Нам и вдвоем хорошо. Мы не связаны стереотипами общества, – вздернув нос, сообщили Ирка.

– Разумеется. На, порежь зелень и напомни, сколько там у вас кошек?

– Именно! Ни одной!

– Конечно. Вы же компенсируете хомяком, двумя черепахами и попугаем, – я на секунду оторвалась от поисков соли и обернулась к подруге. – Ты заметила, что вы сделали все, чтобы кошек даже случайно не завести?

– Чушь. Все это полнейшая чушь, – она сдула светлую прядь с глаз. – И укроп свой забери.

– Ты права. Это он во всем виноват. Приговариваю его к пяти минутам в кипящей воде.

Мы проследили, как мелко порезанный укроп улетает в кастрюлю.

– Минута молчания, или ты все же признаешься, из-за чего на самом деле меня, на ночь глядя, оторвала от объятий пижамки? – совершенно другим голосом поинтересовалась Ира, еще раз оглядывая мою единственную комнату.

– Вот привязалась… Просто я с шоком не могу справиться. Не так часто меня кидают, – попробовала я оттянуть неизбежное, и подруга с легкостью меня поддержала:

– Бедолага. Как же я тебе сочувствую, – меня похлопали по плечу и тут же потянулись к нарезанному сыру. – Ты же это хотела услышать?

– Вот приди ко мне поныть, что тебе сердечко разбили…

– Да ладно, это сохранение баланса во вселенной. Не все же тебе бросать бедолаг. А все из-за чего? Из-за прошлого. Тебе бы к психологу. Поболтала бы о папке.

– Вот не начинай. Все у меня хорошо. Я, как некоторые, не компенсирую пустоту огромным количеством животных.

– Ага. Сразу перешла на несуществующего мужика, и психолог тут ни к чему… Нет проблем с мужиками, так нет. Я же только рада буду.

Усмехнувшись, она протянула свой бокал, и мы чокнулись.

– Так что, Воронцова? Судя по обстановке, крыша твоя на место еще не встала.

– Проветривается, – кивнула ей. – Я ее погулять отпустила.

Ира хмыкнула и вдруг уточнила:

– Слушай, а твой глюк на других людей реагирует? Вот конкретно меня видит?

– Где бы хвостатый мог тебя разглядеть? Ты не заметила, что он наказан? – я кивнула на закрытое зеркало.

– За что? – она удивленно приподняла бровь.

– Подсматривает, безобразник.

Подперев кулаком щеку, Ира умиленно выдохнула:

– Может, ты с Димой рассталась, потому что у тебя и так почти семейные отношения?

– С отражением?

– Почему нет? Люди годами «встречаются» по скайпу, чем вы хуже?