— На Антале торговля людьми запрещена!

Сэдрин молча пожал плечами, даже не обернувшись. Габи раздраженно сжала кулаки и продолжила разговор сама с собой.

— Но ты ведь была не на Антале, когда тебя купили, Габриэлла. Однако я жительница Анталы, Сэдрин, поэтому для меня такие вещи – дикость. Меня нисколько не волнует твое мнение. Я захотел, я купил. Все просто. А как же то, что у меня есть свои мысли, цели, мечты? Я ведь человек, а не вещь. Даже не животное! Ты утомила меня своей болтовней, Габриэлла. Да пошел ты, Сэдрин. Я рада, что мы продолжим путь в тишине, потому что меня раздражает твой нос, твой рост, сила, рожа, вечно ленивый язык и то, что у тебя нет документов. А почему у тебя их нет? Ах да, ты же преступник! И как я вообще согласилась с тобой сотрудничать? Сказать? Да потому что куча людей сейчас зависит от меня и у тебя появилась возможность сделать добрую вещь, помочь, а не навредить. Но тебе плевать, я угадала? Конечно, плевать. Ты хочешь только сидеть на своем корабле и нюхать женщин. Я говорила, что ты извращенец?

— Габриэлла.

— Что?

— Закрой рот.

— Но тогда я не смогу говорить.

Он промолчал.

— Так вот...

— Если не заткнешься, я нарушу договор и тресну тебя. Проснешься уже на месте.

Дальше они шли в тишине.

Теперь они расходовали силы более умеренно, несколько раз останавливались, чтобы передохнуть и восполнить энергию. Только в дороге Габи спохватилась, что не купила никакой посуды и приборов, но Сэдрин быстро решил проблему, достав из ботинка тот самый нож, который разрушил навигационную систему корабля. Острое лезвие в мгновение ока разрезало все нужное и упростило процесс принятия пищи.

К ночи они разбили небольшой лагерь у подножия кучки высоких островерхих камней. В тени воздух стал еще более холодным, что заставило Габи свернуться на земле в клубок и спрятать замерзший нос в воротник рубашки. Одеял они решили не брать, и Габриэлла теперь немного жалела.

Впрочем, вполне терпимо, подумала она.

Но так было только в течение получаса. Землю под ее телом словно кто-то выключил, и та перестала делиться теплом. Песок стал прохладным и Габи ворочалась с боку на бок, пытаясь согреться.

— Это раздражает.

Габи удивленно распахнула глаза. Сэдрин спокойно лежал на спине, закинув руку за голову. Его поза за все это время ни капли не изменилась.

— Тебе не холодно?

— Нет.

Габи тихо выругалась, жалуясь на вселенскую несправедливость. Когда она отвернулась от Сэдрина, тот громко цыкнул.

– Иди сюда.

Габи посмотрела на протянутую к ней руку.

— Нет уж.

— Хорошо. Мучайся дальше. Это поможет тебе набраться сил и продолжить путь быстрее, чтобы помочь анталийцам.

Габи стиснула зубы и спиной придвинулась ближе. Рука Сэдрина обхватила ее за талию и прижала к телу. Ощутив его тепло, Габи невольно расслабилась и моргнуть не успела, как провалилась в сон.

Проснулись они четыре часа спустя. На наручном визоре Габриэллы сработал заранее поставленный будильник. Она выключила его и застонала, ощущая тяжесть в теле. Правда, лежать было очень удобно. Подозрительно удобно.

Она открыла глаза и запрокинула голову, поняв, что во сне обернулась вокруг тела Сэдрина. Он не пожелал проявить тактичность и усмехнулся, потерев сонные глаза.

— Тепло было?

Габи резко встала, ткнув его в бок. Будто бы случайно.

Они быстро перекусили и отправились дальше. Когда солнце находилось уже в зените, они добрались до береговой линии.

Габи остановилась у кромки ленивых волн, подгоняемых теплым ветром. В воздухе пахло солью и свежестью.

«Странно. Я думал, на другой планете океан будет каким-то другим».