Мужчина, опершись спиной о противоположную стену коридора и скрестив руки на груди, определённо ждал меня.

– Э-эм, вы кто? – тут же вырвалось у меня от растерянности.

Ответа не последовало. Мужчина продолжал подпирать стену и внимательно разглядывать меня. Ну а я в таком случае его.

А посмотреть, честно говоря, было на что. Не смотря на худощавое телосложение, брюнет, как, виденный ранее блондин излучал мощь и силу. Она ощущалась в невероятно зелёных и серьёзных глазах, густых бровях, в волевом, с пробивающейся щетиной, подбородке и пухлых губах.

Жилистые руки с закатанными рукавами светлой рубахи, отчего-то приковывали моё внимание больше всего. Захотелось вдруг пройтись пальцами по выступающим венам, узнать могут ли эти руки быть нежными.

Брюнет меняет положение тела, а я как заворожённая провожаю его руки взглядом. От широкой груди до узких бёдер, к карманам чёрных брюк. Казалось этот мужчина на фотосессии, а я безумно радующийся фотограф. Любая поза модели идеальна.

Отчего-то сердцебиение усилилось, от озноба начало трясти, в глазах потемнело. Дальше чувство падения в пропасть. Но удара не было. На краю сознания ощущаю невероятно горячие и надёжные объятия.

Блаженный выдох. Я в безопасности.

Сейчас прогоняя в сознании минувшие события, прислушиваюсь к себе и пытаюсь понять от чего этот мужчина вызвал во мне такие чувства. Интерес, понятно. Я всё же половозрелая, свободная женщина и подобные экземпляры для меня очень даже интересны. Но озноб и головокружение?

«Так, об этом подумаю потом. Сейчас важно другое».

Откидываю ненужные мысли и ещё раз прохожусь взглядом по невероятно светлой комнате.

Первым, что привлекает внимание это огромное, как для лоджий окно, благодаря которому предрассветные майские лучи озаряют каждый уголок небольшой комнаты. Невесомый с изображением бабочек тюль еле заметно колышется на ветерке, что пробирается сквозь щель чуть приоткрытого окна. Коричневые, отведённые в стороны, шторы выглядят, как причудливые кроны деревьев.  Сам подоконник и рядом стоящая кованая этажерка уставлены различными видами цветов.

Потрясающий эффект.

Свежий, гонимый лёгким ветерком, предрассветный воздух, сам по себе невероятен. Но в совокупности с кружащимися над зеленью бабочками и пением птиц за окном, это вообще нечто. Будто ты не в комнате, а на летнем лугу.

Массивная, с сохранённым древесным рисунком, кровать, поверх светлых простыней, укрывается покрывалом, точной копией, а если быть точнее, то серо-чёрного в клетку, пледа для пикника.

«Да-а, подруга (я уверена, что это её комната) постаралась. Живёт в лесу и атмосферу в комнате создала соответствующую. Это ж какую любовь к природе надо иметь?»

А атмосфера ей действительно удалась.

Вся мебель подобно кровати массивная с сохранённым рисунком древесины, как и пол, который покрыт лишь двумя небольшими, с длинным ворсом, зелёными ковриками. Чувствуется рука мастера.

Ленка лучшая в группе и преподаватели не могут нарадоваться, ведь даже самые первые её работы стали, по сути, визитной карточкой факультета. Теперь в каталоге большей частью Ленкины работы. Есть парочка и моих, ведь я тоже из лучших, но до подруги мне далеко. Так уж получилось, что я предпочитаю следовать канонам стилей, когда как она их прекрасно совмещает.

«Кстати о Ленке. Срочно нужно найти и сообщить об изменениях».

Оглядев стянутую эластичным бинтом лодыжку, осторожно спускаюсь с кровати, и хромая подхожу к зеркалу. Отражение показало растрёпанную, рыжеволосую девицу. Большие глаза, как обычно сверкают чернотой. Наша семейная особенность. Все женщины нашего рода рыжеволосы и черноглазы. Бабы в деревне за это прозвали наш род ведьмовским и плюют вслед, а мужики слетаются, что пчёлы на мёд, за что были уже неоднократно биты, сначала дедом и отцом, после их смерти отчимом и моим сводным братом. Так ладно бы мы повод давали. Так нет же. Что же их так манит, не ясно.