– Нам на помощь пришла волчица.

– Что простите? – вздёрнул бровь немолодой уже мужчина.

В его русой шевелюре седина уже прочно обосновалась, а в глазах читалась усталость, от того, наверно, он посмотрел на меня с некой долей раздражения и укора.

– В доме у Лены, – игнорирую взгляды следователя и продолжаю, – живёт приручённая волчица. Лена с волчонка вырастила её, поэтому та очень привязана к ней. Когда мы уезжали Альфа, так зовут волчицу, выла и рвалась с нами. Именно она пришла к нам на помощь. Загрызла нападавших. Наверно, – пожимаю плечами, – всё же вырвалась и догнала нас.

– И где же волчица сейчас?

– Осталась в лесу, – к глазам вдруг подошли слёзы, и я всхлипнула, – Они и её ранили. Очень. Меня она не послушала, а Лена….

Я совсем разрыдалась, но слезы даже не пытаюсь остановить. Так убедительней, да и допрос может быть прекратят.

– Ну же, всё уже прошло. Всё хорошо, – скупо и коряво попытался успокоить следователь, – Пожалуй на сегодня хватит. Отдыхайте.

Какое-то время, не отрываясь смотрю на дверь, за которой скрылся мужчина. Мыслей и чувств нет. Вообще никаких. Похоже за каких-то пару дней я исчерпала их годичный запас. Звонок от Сергея, на телефон подруги, принимаю так же меланхолично.

– Я его успокоил, – раздалось из трубки, – но она не должна больше появляться здесь. Слышишь? Это ужасно, врагу не пожелаешь. Любимая ты всё поняла? Елена? Лена, у тебя всё хорошо?

– Лена в операционной. На нас напали какие-то психи. Мы в городской больнице. Джип на дороге. На месте уже работают следователи. Нам помогла волчица по кличке Альфа, которую Лена растила со щенка. Волчица ранена и ушла, – нажимаю на сброс, а дальше на отключение всего телефона.

«Всё, с меня хватит».

Падаю на подушку и, свернувшись калачиком, прикрываю глаза.

Просыпаюсь от криков в коридоре. Кто-то кого-то требовал. А кто-то причитал и успокаивал. Ковыляю на выход из палаты, открываю дверь и врезаюсь в мужскую грудь. Даже не поднимая головы знаю, кто это. Слишком хорошо мне запомнился каждый рельеф этой, пусть теперь и в футболке, грудной клетки. И запах. Морозный запах хвои.

Будучи в лесу, не ощущала этот запах так остро, но здесь. Здесь среди хлора и медикаментов он буквально дурманит, суля мнимую свободу. Алекс, как обычно, молчит. Лишь скользнул костяшками пальцев по скуле вниз к подбородку, подцепив который, приподнял моё лицо.

Глаза в глаза, мгновение, может чуть больше и вопрос:

– С тобой всё в порядке.

Сердце предательски дрогнуло от нежности и неподдельной заботы в голосе. Расправило воображаемые крылышки и устремилось вперёд, из груди. Как хорошо, что мозг на чеку. Напомнил, кто передо мной и, поймав глупую «пташку», вернул на место.

– Всё хорошо, – обняв себя за плечи, делаю шаг назад.

Потом ещё один, подальше. Опасаюсь и не факт, что Алекса. Слишком уж не предсказуемы мои действия рядом с ним.

– Расскажи пожалуйста, как всё было, – пройдя в палату и приперев спиной дверь, попросил глава.

Именно глава, так как передо мной теперь серьёзный и собранный мужчина, который любой ценой готов защитить свой посёлок и его обитателей. На мгновение мной овладела зависть. Захотелось, чтобы и за меня кто-то, вот так вот, горой.

«А если?» – с надеждой трепыхнулось сердце.

«Угомонись. Ты не одна из них», – тут же напомнил разум.

– А нас не услышат? – интересуюсь, так как реально опасаюсь.

Парни говорили о старшем, значит они не одни, а может их даже целое сообщество. Кто знает, где их представители ещё могут быть.

«После этого случая я становлюсь параноиком».