И снова уговаривали его оказать содействие в разорение Иконы, и снова отказался архимандрит. Его грозили не выпустить из ГПУ. Архимандрит ответил: «Что угодно делайте, а я таким был, есть и буду». Но его снова выпустили под подписку молчать.
И так и прошли два отпущенных дня.
«В воскресенье пришел от Калинина отказ, – пишет митрополиту Арсению архимандрит Антоний. – И вот сегодня 21 марта в 1 час дня открыли заседание при вводе войска и удалении сторонних из обители, заслушали отказ, заслушали протесты верующих с постановлением предать суду всех подписавшихся и принудили представителей верующих и ризничного снять ризу.
Пошло с болезнью, скорбью и слезами: отслужили молебен, сняли и выдали ризу. Мое здоровье не позволило дальше зреть, и я не знаю, что было. Придя в себя, я написал несогласие и просил приложить к делу… Едва ли где происходит то, что здесь. Не знаю, смогу ли я дальше существовать?
Прости, дорогой Владыка, прости и благослови!
Грешный архимандрит Антоний.
21 марта, полночь».
Страшно читать это письмо.
Эта почти апокалипсическая картина разорения иконы, почитаемой охранительницей рубежей России…
Падает без чувств, не в силах зреть это надругательство, настоятель…
Еще страшнее последнее послание архимандрита Антония митрополиту Арсению.
«26 марта 1922 года.
Дорогой Владыка!
Десять дней прожил в осадном положении с плачевным для нас результатом: вооруженные при входах и внутри, а в братской трапезе – пулеметная рота.
Взяли облачение с главного престола, ризы с Тихвинской Чудотворной иконы, со Старорусской, св. Тихона, еще с двух икон Тихвинской иконы Божией Матери и одно громадное сияние с ангелами, 3 скиптра, 3 чаши, все дорогие архимандритские кресты и панагии, много кадильных лампадок. Всего золота более 1 пуда 15 фунтов, а серебра до 25 пудов.
Ризу со святого престола и Старорусской иконы мяли ногами.
Едва ли где подобное было?
Переживаем все болезненно»…
Завершая рассказ о мужественном стоянии последнего настоятеля перед закрытием Большого Тихвинского монастыря, скажем, что на следующий год он был хиротонисан святейшим патриархом Тихоном в сан епископа.
Кажется, святитель Тихон предугадывал предстоящие настоятелю Тихвинского монастыря испытания и спешил укрепить его.
А испытания не заставили себя ждать.
11 сентября 1924 года в монастырь прибыла группа обновленцев во главе со священником Леонидом Борисовым. Верующие попытались воспротивиться захвату обновленцами церкви «Крылечко», но были разогнаны силами Тихвинского гарнизона.
Епископ Антоний вместе с оставшейся братией был арестован…
3
Но нет, не закончилась история Тихвинской иконы Божией Матери и когда в страшных и мрачных годах, в зареве кровавых пожаров революции и Гражданской войны обрывается наполненная ликующим небесным светом летопись Тихвинского монастыря…
Передо мной тетрадные листки, написанные рукою бывшего инока Тихвинского монастыря, отца Варлаама, который в миру был Владимиром Костромским, студентом Литературного института имени А.М. Горького.
В 1997 году, уезжая в Сербию, отец Варлаам оставил мне свою летопись… Горестны и печальны события, изложенные здесь. Черною тьмою затягивает обитель…
1918 год. В южных братских кельях и Больничных кельях устроены пошивочная мастерская и красноармейский госпиталь. Начинается планомерное вытеснение монахов.
1922 год. Изъятие церковных ценностей. Из Успенского собора увезен оклад Тихвинской Чудотворной иконы, золотые и серебряные лампады, паникадила, подсвечники…
«Закончилось изъятие церковных ценностей в Большом монастыре! – радостно сообщала газета „Красное знамя“. – Изъято для помощи голодающим 37 фунтов золота, около 25 пудов серебра, 10 тысяч драгоценных камней».