– Просто скажи, что сделать, и все у меня получится, – сквозь зубы потребовал Чес, приводя в порядок одежду.

Мелани бросила на него презрительный взгляд – точно грязной водой окатила.

– Мою душу держит обида, – сказала она. – Глубокое разочарование.

– На мужчин, я понял.

– Вот именно. Включи логику, Честер Гроув, – насмешливо посоветовала она. – Это сложнее, чем трясти тут своими причиндалами, но попытайся. Если вдруг я решу, что не все мужчины козлы, то моя привязка ослабнет. Понимаешь теперь, что тебе никак меня не упокоить?

– Но Дугласа заперли проклятьем, – напомнила Кэсси. – Он говорил что-то такое: когда враг преклонит колени, когда проклятое дитя отдаст плоть… Проклятье на Честере, это мы уловили, а вот с врагом пока не разобрались.

– Вот тебе отличный вариант, – предложила Мелани, – в полнолуние посади своего пса на цепь…

Жозефина испуганно прижала уши.

– Не тебя, – успокоила ее Мелани, – а кобеля. И Дуглас не восстанет.

– Так не пойдет, – встрял Чес. – Мне надо его упокоить.

– Надеешься избавиться от своего внутреннего песика? – тонко уловила Мелани. – Вряд ли сработает.

– Даже если нет, нельзя оставлять это так, – поддержала его Кэсси. – Кто-нибудь еще может прийти в полнолуние на это место. Вдруг Мактрау устроит и обычная собака. Или необычная.

– Да, надо его упокоить, – горячо согласилась Жозефина, прижавшись теснее к ее ноге.

– Одного заклинания мало, – вздохнула Мелани. – Вот взять колесо времени. Я бы давно оставила его и улетела, но мой неразрешенный конфликт держит крепче цепей. Думаю, и у старого Мактрау есть что-то еще: какая-то обида, желание. Дайте ему это – и душа упокоится. Еще вопросы?

– Кому это надо? – спросил Чес. – Кто тот загадочный враг, преклонивший колени над останками первого вервольфа?

– А я почем знаю, – пожала плечами Мелани.

– Покажешь, где лежат артефакты ректора? – напомнила Кэсси.

– Покажу, – согласилась она.

***

Комната, где Альберт Форест хранил трофеи, оказалась этажом выше, аккурат над подвалом. Очевидно, своему могильному хобби ректор предавался не первый год, поскольку стеллажи оказались забиты добром и, к нашей удаче, систематизированы: оружие, домашняя утварь, украшения, к которым и направился Чес.

Я закончила лишь общий курс артефакторики, так что решила не мешать. А вот Жозефина ринулась помогать, углядев среди прочего барахла блестящий орден. Мы же с Мелани устроились на перевернутом старом корыте, которое сошло за лавку.

– Вот и что ты в нем нашла? – понизив голос, зудела Мелани. – Мало тебе белобрысого лживого бабника, так решила найти новые грабли?

– Чес не такой, – тихо сказала я. – Он… классный вообще-то. И, кажется, любит меня. А я его…

Мелани закатила глаза и покачала головой.

– Вот ты отдала ему свою невинность, а что получила взамен?

– Я же не шлюха, – оскорбилась я. – Я переспала с ним потому, что захотела. И не нужна мне награда.

А вот от Кайла нужна – кулон. Я никак не могла отпустить мысль, что решение проблемы Чеса совсем рядом. Хоть ты беги к Кайлу прямо сейчас. Но чему колесо меня научило, так это – всему свое время.

– Он сделал тебе предложение? – не отставала Мелани. – Знаю, что нет. Попользовался – и до свидания. Все они одинаковые.

– Прекрати, – попросила я. – Сейчас другие нравы. Я бы даже удивилась, если б Чес решил сделать мне предложение. Сперва повстречаемся, узнаем друг друга получше…

– Надо было наоборот – сначала узнать его как облупленного, а потом в монастырь.

– В какой еще монастырь? – удивилась я.

– Ты третья, – сообщила Мелани. – Первые две девушки как колесо ни крутили, но закончили одинаково: полное разочарование в мужчинах и мирской жизни. И тебя это ждет.