Я закрываю рот рукой. В этот момент я вижу лишь четырехлетнего мальчика, стоящего в прихожей с ножом в ручонке. У меня из глаз ручьем текут слезы. Сгорая от стыда, я выбегаю из аудитории. Закрываю руками лицо и рыдаю в коридоре. Ужас этой ситуации разрывает мне грудь, но я пытаюсь снова обрести над собой контроль. Что, черт возьми, со мной не так? Интересно, что подумают обо мне другие стажеры? Она правда полагает, что станет хорошим полицейским? Она даже на мертвецов без слез не может взглянуть. Мне ее жаль. Но я не такая. Мне хотелось прокричать им это. Я не такая! Мне и раньше доводилось слышать трагические истории. В мире их полно. Я пришла в полицию, чтобы попытаться предотвратить подобные трагедии или хотя бы найти виновных. Возможно, я все неправильно понимаю. Возможно, я просто на это не способна.

Смотрю на тест и чувствую, как глаза наполняются слезами. Прошло всего девять недель обучения, а я беременна. Сижу в зловонном туалете Хендона, вспоминаю свое самодовольство на вводной лекции и вздрагиваю. Как я могла поступить так безрассудно? Я знала, что что-то изменилось: последние несколько недель я была сама не своя. Как я могла забеременеть? У меня кончились таблетки всего несколько недель назад, и с тех пор мы соблюдали осторожность. В голове всплывают бессмертные слова из журналов для подростков: «Иногда достаточно всего одного раза». Но ведь я уже не подросток. Я взрослая женщина, которая осознанно хочет стать офицером полиции.

Возвращаюсь в комнату. Бросив тест на стол, сажусь на кровать рядом со своим парнем и говорю: «Положительный». Я не могу заставить себя произнести слово «беременна».

– Я не буду с тобой, если ты его оставишь. Ты не станешь хорошей матерью. Ты не готова.

Он сидит на краю кровати и хрустит пальцами.

– Но вдвоем мы справимся, – говорю я высоким заискивающим голосом, от которого мне самой становится не по себе. – Мы любим друг друга. У нас получится.

– Нет, не получится. К тому же, тебе придется попрощаться со всем этим, – говорит он, указывая на мою комнату, тетради, мои начищенные до блеска ботинки. – Тебе придется бросить учебу. Ты ждала этой возможности два года. Неужели ты от нее откажешься?

Утром я сижу в маленькой комнате с двумя удобными креслами. Это комната для сообщения плохих новостей. Комната для прощаний. Спокойные цвета, мягкая мебель. Таких много в нашем учебном центре. Я уже побывала в преподавательской рано утром, чтобы сообщить новость до того, как туда начнут заходить другие стажеры. Как только я открыла рот, у меня хлынули слезы.

Жду сержанта Грейси, комкая в руках насквозь промокший носовой платок. Слезы капают на мой колючий синий джемпер. Сержанта Грейси уважают не только все стажеры, но и преподаватели. Он мне нравится. Я уважаю его и доверяю ему. Я жду его совета, и мне хочется произвести на него впечатление. Я и в школе была такой же: всегда стремилась получить золотую звездочку или смайлик.

Он входит в комнату и садится напротив меня. Я говорю, что приняла решение. Он кивает и сразу переходит к делу.

– Мы скажем, что у вас семейные обстоятельства.

– Хорошо.

– У вас есть два дня, но вы должны будете вернуться в Хендон и компенсировать все, что пропустили.

– Спасибо.

– Еще кое-что, – говорит Грейси, наклоняясь ко мне. Он ставит локти на бедра в отутюженных черных брюках, серебристые полоски сержантских погон поблескивают у него на плечах. – Не думаю, что вам стоит сообщать об этом родителям.