Но хуже будет с теми, на пальчике чьей дочери камень окрасится в алый. Надежда приблизиться к королевскому трону ломала у людей совесть.

Хорошо лишь бессовестной воровке… Интересно, как она устроилась?

13. Глава 12

Эмпир

Я лежал на кушетке и, поглаживая жмурившуюся от удовольствия Анахель, размышлял вслух:

— Кристалл никогда не ошибается. Ты ведь видела, в какой цвет окрасился воздух? Хм... Белка однозначно та же, лапка моя, но девушка кажется незнакомой.  Жаль, что я не видел ее лица, но она точно не была такой дерганной и нервной…

— А какой должна быть пойманная жер-р-ртва? — лениво поинтересовалась пантера.

— Ты права, моя красавица, — вздохнул я. — Все же в ту ночь воровка ощущала себя хозяйкой положения, а сегодня, оказавшись в лапах хищника, вела себя затравленно. Наверное, сеймун ее запугивал.

— Пр-родолжим? — облизнулась Анахель.

— Конечно, — с предвкушением протянул я. — Мне нравится эта игра. Давно я так не веселился… — Улыбка растаяла. — Вот только что будем делать, если воровка не обладает нужной мне информацией, а пергамент подкинула потому, что знала о моих поисках?

— Все р-равно она опасна, — оскалилась пантера.

— Это как посмотреть, моя дорогая, — возразил я и повернул голову к окну, небо за которым приняло темно-голубой оттенок. Вздохнув, рывком поднялся. — Вечереет. Пора навестить мою «невесту», тебе не кажется?

Анахель задышала чаще и, высунув розовый язык, с надеждой сверкнула синими глазами.

— Только, — я погрозил пальцем, — не обижай наших гостей. Договорились?

Хищная кошка обиженно отвернулась, а я рассмеялся и неторопливо направился к двери:

— Карзак!

— Слушаю, ваше высочество, — материализовался передо мной камердинер.

— Веди к девушке.

Миновав два коридора и поднявшись по лестнице, мы застыли у затейливо украшенной двери. Женская часть дворца выглядела, на мой непритязательный взгляд, чересчур вычурной, но кто меня спрашивал? Когда строили дворец, даже моего отца в задумке не было.

— Сиена Сметана, — открыв дверь, громко возвестил Карзак. — К вам его высочество принц Эмпир!

Он застыл в поклоне. И лишь когда я прошел в большую светлую комнату, камердинер, пятясь, удалился. Дверь оставил открытой, потому как на пороге уселась моя ненаглядная Анахель.

Заложив руки за спину, я двинулся вглубь пустой комнаты. Повернувшись вправо, недоуменно посмотрел на темное окно, с которого были сдернуты тяжелые шторы. Ткань большой золотистой кучей лежала на полу. На стекле я заметил несколько отчетливых царапин.

Что здесь произошло?

Рядом с содранными занавесями, на небольшом столике, сидела белка и маленькими лапками перебирала приготовленные для нашего с сиеной чаепития сладости. Одни, едва понюхав, она бросала себе за спину, вторые засовывала за уже и так объемные щеки.

Я шагнул к нему, желая проучить наглое животное, как вдруг раздался звук падения. Тут же загремело что-то металлическое. Девичий голос произнес странные слова, зато с такой экспрессией, что я не удержался от еще одной улыбки. Вполне искренней, в отличие от предыдущих дней.

— Сиена Сметана, — громко позвал я. — Понравились ли вам отведенные покои?

— Неплохая тюрьма, — донеслось из-за ширмы в ответ. — Комфортная! Даже слу-у… Ай! Больно же! Даже служанка есть. Хотя по мне так она больше похожа на надсмотрщика и палача в одном милом лице!

— Палача? — удивился я. — Что вы имеете в виду, сиена?

— Ох, как это можно носить? — просипела она в ответ. — Дышать не могу!

Из-за широкой узорчатой ширмы торопливо вышла скромная девушка в синем форменном платье дворцовой прислуги. Не поднимая головы, она поклонилась мне и, семеня, поспешила к выходу. Я же посмотрел на медленно приближающуюся ко мне Сметану.