Надо мной возвышается громила в такой же черной маске, как и те, что я видела на улице. В следующее мгновение он наклоняется; не знаю откуда появившаяся смелость вкупе со смекалкой (а может, это просто желание жить лихорадочно советует бороться), и я ударяю верзилу со всей силы пяткой в колено. Это отвлекает его на несколько секунд, благодаря чему второй ногой я успеваю выбить из его правой руки пистолет, тот отлетает на приличное расстояние, обезоруживая моего противника. Я мгновенно соскакиваю со своего места, но не успеваю сделать и пары шагов, как мужчина хватает меня за волосы, швыряет обратно, и я падаю, основательно приложившись затылком об пол.

– Ах ты, сука! – вопит он. Мои попытки сопротивления только больше распаляют его. Шумно дыша, мужчина опускается на колени преградив мне путь к отступлению, я пытаюсь вырваться, извиваюсь, но все попытки тщетны. Мощные ладони опускаются на мою шею и сжимают ее, перекрывая кислород.

Я пытаюсь убрать его ладони со своей шеи, но стальная хватка не отпускает. Отчаянно хватаю ртом воздух, с ужасом смотря в черные глаза своего убийцы. Сердце начинает ускоренно стучать, в моей груди разгорается пожар агонии. Чувствую, как сознание постепенно угасает из-за пережатой сонной артерии.

Я никогда не задумывалась всерьез о смерти. Когда я умру? Сколько мне будет лет? Своей ли смертью? Вообще само слово «смерть» казалось мне чем-то далеким, несмотря на мою профессию. О себе в таком ключе я не задумывалась до этого момента. У меня было столько планов на жизнь: профессия, семья, дети, старость в окружении внуков. Неужели вот он, мой конец?!

В воздухе звучат несколько выстрелов, хватка на моей шее ослабевает.

Кто-то хватает возвышающегося надо мной мужчину сзади и откидывает в сторону, пока он не успел завалиться на меня. Я отчаянно хватаю ртом воздух, легкие жжет от резкого поступления кислорода, приступ кашля одолевает меня.

– Тише, тише девочка. Дыши. – Темная фигура Адама склоняется надо мной. Он поднимает меня и усаживает на кровать. Аккуратно приподнимает подбородок, осматривая шею. От шока я пребываю в полной прострации, до конца не осознавая произошедшее.

Он убил его. Адам убил напавшего мужчину в маске. Застрелил.

А вдруг убийца все еще жив? Страх, что он снова причинит мне вред, заставляет медленно повернуть голову в сторону его тела, но Адам не позволяет, отворачивая мое лицо своей крепкой ладонью.

– Кто это был? – заикаясь, хриплым голосом спрашиваю я, все тело сотрясает крупная дрожь. – Почему он хотел меня убить? – По щекам текут слезы, я сейчас совсем не контролирую себя, тело живет отдельной жизнью. От мысли, что, если бы не Адам, я могла быть уже мертва, меня начинает трясти.

– Нет времени на сантименты, Белла. – Голос Адама звучит, словно пощечина. – Мне нужно, чтобы ты сейчас взяла себя в руки. – Острый взгляд его черных глаз пронзает меня. От его грубого тона я начинаю плакать еще сильнее, всхлипывая. За что?! Зачем он спас меня, если ненавидит? Адам хватает меня за плечи и ставит на ноги. – Сейчас я тебя отсюда выведу, держись сзади, не отходи ни на шаг, понятно? – требовательно спрашивает он, пару раз встряхнув меня за плечи. Отчаянно киваю, глотая соленые слезы.

Желание остаться в этой комнате как в своем маленьком убежище и боязнь оказаться в эпицентре перестрелки борются с нежеланием находиться здесь хотя бы секунду после произошедшего. При мысли о том, что рядом с нами в этом помещении лежит труп человека, который собирался меня убить, мне хочется кричать и бежать сломя голову. А если громила в маске не единственный, кто хочет моей смерти?