Мне всегда нравилось наблюдать вид с этого окна, смотреть, как мои люди что-то делают внизу; это хорошо отрезвляет и не дает остановиться на полпути. Безопасность и финансовое положение моих людей и их семей зависят от меня. Думал ли я оставить криминал и начать нормальную, простую человеческую жизнь? Раньше – нет, но в последнее время слишком часто, особенно когда девчонку эту по ошибке, вместо дочери Клиффорда сюда пригнали. Когда я понял, как сильно напортачил с ее жизнью, меня нехило так встряхнуло. К чему потраченные годы, если сейчас все висит на волоске?

Поворачиваюсь лицом к Белле, но она ежится и опускает глаза.

– Посмотри на меня, Белла. – Я злюсь на самого себя, за ошибку, стоящую ей свободы. – Я знаю, что ты говорила правду. – Не знаю, зачем я ей это сказал. Нужно было молчать, но совесть подсказывает мне, что девчонка должна знать правду.

Больше мне добавить нечего. Первый раз я, сука, так крупно налажал, подставив всех вокруг! Прям перед сходкой с парнями отец позвонил и попросил заехать, мол, нарыл че-то. Не сказать, что меня удивила его информация. Стив просто подтвердил мои догадки.

– Подождите! – По пути к выходу Белла бросается следом за мной. —Теперь вы меня отпустите? – Да, не растерялась.

– Нет! – обрываю я, не добавляя, что, если отпущу, там ее будет ждать смерть. Я втянул Беллу в недетские игры, тем самым подставил и сделал главной мишенью в этой игре. Я разворошил осиное гнездо, и теперь мне любой ценой нужно сохранить жизнь еще одой невинной душе. Выходя, захлопываю за собой дверь. Солдат, охраняющий комнату, вскакивает со своего места, не ожидав моего появления тут.

– Прошу вас! – кричит Белла с той стороны двери. – Моя бабушка! Она наверняка волнуется!

Мое черствое сердце не реагирует, хотя разумом я понимаю, что сейчас чувствует пленница.

Войдя в свой кабинет, сбрасываю пальто на кресло, подхожу к мини-бару и наливаю виски, попутно набирая Джона.

– Да, – мычит он в трубку сквозь сон. – Надеюсь, на нас напали, раз ты звонишь в четыре утра?

– Какого хера?! – без уточнений рычу в трубку.

Он сразу понимает, о чем речь:

– Ты дал приказ улучшить условия содержания нашей маленькой гостьи. – Его голос мгновенно становится бодрым. – Твоя комната оказалась самой подходящей на базе. Я хотел, как лучше.

– Меня предупредить было, сука, не судьба?! – Делаю обжигающий горло глоток. – Пораскинь мозгами, как она ошалела, когда я вломился среди ночи!

– Мой косяк, об этом не подумал, – зевая, мычит он в трубку.

– С Мередит Уотсон решил? – Вспоминаю, что поручал Джону заняться этим вопросом.

– Бабушка Беллы прекрасная женщина, – смеется он. – Устроила мне допрос с пристрастием, когда я приехал к ним домой после того, как созвонился с ней. Сказал, что Белла в Альпах лечит высокопоставленную засекреченную личность.

– И че, думаешь, поверила?

– Я был очень убедителен, поверь, ни капли сомнения, – уверяет он.

– А с блондином тем че? – Этот парнишка тоже внес свою лепту в нашу и без того провалившуюся операцию. По плану Белла должна была быть одна, а этот перс нарисовался не в тему.

– Будет помалкивать, можешь не париться даже! Чуть в штаны не нассал, когда я с ним базарил! – В голосе Джона слышится презрение. – Че она в нем нашла, не знаю. Трус трусом!

– Это уже не наше дело! – прерываю его полемику.

Закончив разговор, допиваю свой напиток и ложусь спать на диван, укрывшись собственным пальто.

Как человек за одну минуту может вознести тебя на небеса, осчастливив, а в следующую разбить на мельчайшие осколки, словно вазу? Я чувствую себя сейчас именно так, будто меня раcкололи на много мелких острых кусочков. И даже если вазу восстановить, былой облик не вернуть: будут видны трещины и следы от склейки. Так и с моей душой, прежней она уже не станет, как ни старайся. Шрам от содеянного останется со мной навсегда, мощно отпечатавшись в памяти.