Если мою крышу окончательно снесло, я согласна иметь любого противника рядом, всё лучше, чем ни-че-го.

Это точно был Он, – ангел хранитель. Чтобы распознать его, – не нужны знания, для этого существует интуиция. Он навещал время от времени и раньше, хотя я не придавала значения появлению его в моей жизни, считая видения бредом.

Протянув руку к кудрям, я хотела коснуться их, но ухватить призрачные пряди не удалось. Пальцы увязали в тумане и не чувствовали тверди физического тела. После стараний дотянуться до неземного создания, утомлённые руки, напрасно блуждающие в пространстве, камнем упали от изнеможения. Ухватиться за ангела я не смогла, и снова провалилась в небытие.

– Чёрт, чёрт… – вторила я при пробуждении.

Но, как и прежде, голос увяз в груди, порождая мысль: «Сколько длится забвение?!» Надтреснутая черепушка казалась пустым горшком. Я осознавала, что нахожусь в каменном мешке, что не могу пошевелиться. Но радовало то, что здравые мысли ещё не покинули голову. Утешением стало то обстоятельство, что спаситель витал в шаговой доступности.

– Он здесь, – со мной! Слава Богу! Он не оставил меня одну справляться с проблемами.

От лёгкого прикосновения небесного создания к моим волосам, я возвратилась к логическим размышлениям. Видя любовь ко мне моего ангела, я плакала. Он оглаживал крылом лицо и тело, а в душе за грудиной щекотали бабочки. Наружу рвались похожие на звёзды яркие энергетические сгустки. Взмывая, они рассыпались в пыль. Сканируя моё тело пронзительным взглядом, ангел, ровно механик, старательно чинил сломанный механизм. Осматривая внутренние органы он, как и хирург, латал раны, но вместо боли я любовалась звёздной пылью.

– Привет! – крикнула я ему. Но старания были напрасны, он не слышал или не слушал меня.

Ангел витал, напевая голосом Уитни Хьюстон. После слов «Lave you!..», я погрузилась во тьму.

Когда я очнулась, ангела рядом не было. Меня захватило яркое чувство раздолья. Мысли стали конструктивными. В том, что я доберусь до правды, не было сомнений.

Вечно отягчённая работой и занятая семейными заботами, я неожиданно овладела свободным временем и пустилась в путешествие по волнам своей жизни. Тревога нарастала, когда я приближалась к печальному этапу, и я решила, что лучше бы порыться в добром детстве. Возможно обретённая свобода, лишь вынужденная мера.

– Итак… на чём я остановилась?

Прилив сил помог ринуться на баррикады воспоминаний:

– Начну сначала… Кто я?

Память не подвела, я ещё помнила собственное имя:

– Я – Раиса!

Теперь я его знала точно. Однако попытка выстроить точные даты автобиографии сорвалась и превратила их в кашу из мемуаров. Мысли ворошились, словно навозные черви. Я сходила с ума, пытаясь упорядочить цепь последних событий.

Внезапно, подарком свыше, явился день начала моих страданий. Воспоминание было таким ярким, что затмило иные мысли.

Это утро не отличалось от многих и закономерно повторилось схожими деяниями.

Утро…

Монотонный звонок будильника предупредил о наступлении нового дня. Далее был утренний «моушн»; оживление организма кружкой горячего кофе с бутербродом из абрикосового джема на ароматном тосте. Выверенные до автоматизма жесты, как у робота, экономили время для приведения внешности в готовность номер один. Уложив волосы в причёску отточенными движениями рук с помощью фиксирующих средств и фена, я, как всегда, замешкалась при выборе наряда подобающего настроению. Неоднократная примерка отнимала драгоценное время, что всегда бесило.

Лёгкий поцелуй в щёку мужа не был исключением. На сентиментальность банально не хватало времени.