– Да. Собирайся давай, – отвечаю, скользнув по её телу голодным взглядом. 

Дженнифер на удивление не спорит. Смущённая и прибитая, уходит. Одеваться очевидно.

Ричи закрывает дверь за спиной и выходит в коридор. 

– Ты, Брукс, совсем охерел? 

– Ты чем-то не доволен? 

– Представь себе да. Не смотри так на неё! – угрожающе выдаёт белобрысый.

– Глаза на то и даны, чтобы смотреть, – ухмыляюсь я. 

– Слушай, – толкает меня этот бессмертный, – не вздумай лезть к ней, понял? 

– Ричи, что за истерика? Ты в себе не уверен? Или в ней? – откровенно потешаюсь я, глядя на распетушившегося бойфренда Смит.

Кстати говоря, когда-то я уже задавал ему этот вопрос. 

– Ты хоть знаешь, как она себя чувствовала тогда? На кого была похожа? Худая, бледная, измученная. Сутками рыдала лёжа в твоей одежде на твоей постели! – кривится он, сжимая челюсти. Наступает на меня, и слова, потоком хлынувшие из его рта, ранят будто острые лезвия. – Не ела, не выходила на улицу. Истерила и до мяса скребла свою ладонь. Ни с кем не разговаривала. Смотрела в одну точку как умалишённая. Плевать ты хотел на всё это, верно? Думаешь, достаточно просто снова поманить её пальцем? Или может ты забыл, что теперь она чужая невеста? 

Клянусь, сколько знаю Ричи, никогда ещё не видел его таким. Заведённым. Озлобленным. Резким. 

– Я тебе её не отдам, – качая головой, говорит стальным голосом, полным решимости. – Не позволю снова сломать её. Ясно?

Глаза метают молнии и он, видимо, ждёт от меня какого-то ответа. А в моей голове набатом стучат его слова: лежала в твоей одежде. На твоей постели. Не ела. Смотрела в одну точку... 

Одно дело слышать обрывки похожих фраз от Бэт, и совсем другое – от него. 

– Я тебя услышал. И про кольцо я помню. 

Смотрим друг на друга. Долго. Напряжённо. И кажется, даже воздух трещит от накалённой до предела обстановки. 

– Отлично.

– Сука не захочет, кобель не вскочит, верно? – ухмыляюсь я.

– В этом весь ты, – он прищуривается и презрительно кривит тонкие губы. 

– Ребят, там... – Меган замирает на секунду, потому что чувствует эту нашу ауру некой обоюдной неприязни. – Катер ждёт. 

Как раз в этот момент из каюты выходит Смит. 

– Скажи, пожалуйста, что случилось, – глядя на меня, спрашивает обеспокоено. 

– Мать хотели отравить. В ресторане. Её блюдо съел отец. Он в реанимации.

Она в ужасе распахивает глаза. 

– Я поеду с тобой, – сжимая её пальцы, произносит Исайя и коротко целует в лоб. 

– Мест нет, – уже уходя, бросаю я через плечо. 

Их и впрямь нет. Эмбер и Картер тоже уезжают. Ночью у него самолёт...