Эмоциональное и духовное отчуждение усиливает тот факт, что, хотя религии дают надежду, вдохновение и руководство, они требуют следовать правилам вне зависимости от нашего собственного опыта – считается, что вера должна заменить собою непосредственное знание. Буддийский ученый Роберт Турман рассказывает историю о ребенке в церкви, которого попросили объяснить, что такое вера: «Конечно, – сказал мальчик, – это значит верить в то, что, как ты знаешь, не является правдой».
Моя близкая подруга и терапевт рассказала мне сон о том, как пыталась найти свой собственный путь, свободный от искажений, иерархических правил и догм, которые диктует наш духовный опыт. Вот ее сон.
Я вижу группу людей, они кажутся грубыми и неразвитыми. У них очень скудный язык, и одеты они в лохмотья и мех. Эти люди знали о духовном измерении сознания, не имеющем названия, на протяжении всей истории своей культуры, но до сих пор не могли найти способ пережить этот опыт непосредственно. Когда же нашли его, то испытали такое блаженство и радость, что преобразились. Вновь обретенное сознание освободило их от многочисленных страхов и позволило постигнуть новую реальность, которая придала их жизни смысл и цель.
Священники, политики и шаманы услышали об этом опыте и увидели в нем угрозу своей роли посредников между Богом и людьми. Они сговорились покончить с этой угрозой и изобрели особую форму пытки. Особенно мучительна эта пытка потому, что лишает людей памяти.
В этот момент я проснулась и поняла, что должна помочь нам всем вспомнить.
Этот сон показывает, как случилось, что мы стали всего бояться и перестали доверять мудрости наших сердец – вглядываться в себя в поисках наставления.
В результате этой «потери памяти» большинство из нас боится, что без постоянных манипуляций и стратегий эго у нас не останется другого основания сознания. Наша культура учит поклоняться эго. Буддизм напоминает нам: для того, чтобы избавиться от страданий, нужно избавиться от желаний эго, но также нужно понимать, что эго прибегает к следующим стратегиям: отвлечение, контроль, суждение, привязанность и нетерпение.
Каждая из этих стратегий включает и желание, и страх. Все мы хотим в сущности одного – покоя и удовлетворенности безусловного принятия, мы хотим чувствовать себя хорошо такими, какие мы есть, без оговорок и сомнений. «В конечном счете, – сказал Далай-лама, – каждый человек стремится только лишь к душевному спокойствию».
Но пять стратегий нашего эго основаны на представлении, что такие, каковы есть, мы недостаточно хороши, что мы должны постоянно бороться, чтобы найти потерянную любовь, и что искать ее должны не в себе, а во внешних отношениях. Боясь никогда не найти источник любви и безопасности, мы позволяем себе предаваться бесконечным отвлечениям и неустанным поискам чего-то, что сделает нас счастливыми.
Боясь никогда не получить желаемое, мы пытаемся взять все под свой контроль.
Боясь, что никогда никому не понравимся, мы считаем себя недостойными, а других – плохими только за то, что они не могут отразить нашу значительность.
Будучи внутренне привязанными ко всему временному и меняющемуся, мы живем в вечном страхе потери, мучаемся чувством незащищенности и считаем, что «мы – это то, что мы имеем», с чем себя отождествляем.
И, утопая в зыбучих песках нашей иллюзорной и слащавой культуры, боимся, что не найдем того, чего желаем, или не сможем достаточно скоро стать тем, кем хотим стать, и поэтому постоянно испытываем нетерпение.
Мы чувствуем внутри хаос, когда интуитивно понимаем, что отчуждены от своего подлинного «Я».