— Иду, иду, — нарочито растягивая слова, произношу я насмешливо.

По пути перебираю возможные варианты, дабы избежать очередного скандала. И не зря, чует пятая точка, кто-то получит сегодня вот прямо от души.

Зайдя на кухню, складываю руки на груди, опершись на дверной косяк, и сканирую на предмет повреждений Мандаринку. Руки, ноги на месте, голова тоже. Все прекрасно, кроме одного: какого черта она вырядилась в эти короткие шорты, которые смело можно назвать трусами, да и топ оставляет желать лучшего.

Чертова девчонка!

— Давай ешь и спать… И даже не хочу знать, почему тебя два дня не было дома, — мило улыбаясь, Мандаринка ставит передо мной тарелку ароматного борща, а мой взгляд тупо залипает на двух желтых ананасах, что красуются на ее упругой груди.

— Спасибо, — благодарю, прокашлявшись, и принимаюсь есть, правда, без аппетита. Он весь уплыл в трусы.

— Я хотела спросить, — немного помявшись и опустив взгляд в стол, тихо интересуется Мандаринка: — Скоро посвящение в студенты, и вся группа собирается в клуб. Можно я тоже?

Она поднимает голову и смотрит на меня глубокими карими глазами, в которых плещется надежда. Нет, я вовсе не цербер, просто против подобных вечеринок. Увы, реалии таковы, что в ночных заведениях, помимо разврата и алкоголя, есть и наркотики.

— Алина, — произношу протяжно, чувствуя, как в висках отдает боль. — Ты же понимаешь, что это небезопасно?

— Понимаю, — сцепив пальцы в замок, вспыльчиво продолжает: — Я обещаю, что буду звонить каждый час и писать каждые полчаса.

— Когда? — сдавшись, интересуюсь я.

Понимаю, что не имею права ей запретить ходить куда-либо и запереть дома. Единственное, что могу, так прочесть лекцию о вреде курения и алкоголя и еще кучи всего. В общем, предупредить о бедах. А дальше… она умная девушка.

— Завтра, — поперхнувшись, взираю на нее удивленно. — Нет, ну а что? Я была уверена, что не отпустишь, вот и решила сразу перед фактом поставить… Ну, в смысле, что я в любом случае пойду.

— Ладно, твоя взяла. Спасибо за ужин, — поблагодарив, встаю и направляюсь в душ, да только что-то меня останавливает и заставляет вернуться обратно на кухню.

Дважды окинув небольшую кухню цепким взглядом, все равно не понимаю, что не так. На душе неспокойно, подсознание упорно диктует, что не туда смотрю, не там ищу. Против воли скольжу взглядом по стройной фигурке Мандаринки. Аккуратные маленькие стопы с нежно-персиковым педикюром, гладкие стройные ножки и подтянутые ягодицы, едва скрывающиеся лоскутком ткани. Оголенная поясница, слегка выпирающие позвонки, что так и манят прикоснуться к ним пальцами и прочертить дорожку выше, к лебединой шее. Провести языком по едва выпирающей венке, которая становится отчетливо видна, когда Мандаринка нервничает. Так, стоп! Какого хрена? Встряхнув головой, снова смотрю на нее, пытаясь понять, что, мать твою, я пропустил, и замираю, когда понимаю, что на голове у нее намотан тюрбан из полотенца. Блять… Только не это.

— Мандаринка, а ты больше ничего не хочешь мне рассказать? — произношу протяжно, с холодными нотками в голосе, заставляя ее встрепенуться и уронить кружку в раковину.

— Пока нет, — замявшись и спрятав от меня стыдливый взгляд, начинает усердно мыть посуду.

А вот и Армагеддон приближается…

— Последний раз спрашиваю, что у тебя с волосами? — чует мое старое сердце, дело в них.

— Ничего, — отвечает поспешно и, выключив воду, старается ретироваться в свою комнату.

Шаг — и я перехватываю ее, обхватив рукой оголенную талию, так что волна искр проносится по телу и концентрируется в паху. Сука. А притягательный запах розы, которым пахнет ее бархатная кожа, безжалостно проникает в ноздри, затуманивая сознание. Потеряв на миг рассудок, провожу носом по шее, вдыхаю аромат ее тела и улыбаюсь, как обдолбанный наркоман. Как же хорошо находиться рядом с ней. Рука сама скользит по ее животу, большой палец очерчивает ребро, в то время как другой рукой я теснее прижимаю ее к себе. Какая же она восхитительная!