Я изменилась. Он тоже.

Мы изменились!

И что нас ждет впереди — неизвестно. Будет там счастливое будущее, в котором найдется место белому платью и детишкам с его глазами и обворожительными улыбками, или нет. Может, он решит, что лучший для нас вариант — просто все забыть и жить дальше, как раньше. Заботливый брат и послушная сестра.

Только я не сестра, а он не брат.

Зато он слишком ответственный и упертый. Я более чем уверена, если он решит, что мы не пара и нам не стоит ворошить семейное гнездышко (в плане брата и сестры), то я не смогу его переубедить. Здесь надо действовать тонко, шагать еле слышно. Так, чтобы опытный спецназовец не услышал шороха шагов. Одним словом — сделать невозможное.

— Как водичка? — Из раздумий вырывает бодрый голос Кондратьева.

Взглянув на парня, телосложение которого выше всяких похвал, пропадаю в его ярко сияющих глазах цвета неба. Я бы даже сказала, что глаза удивительно синие. Они ярче неба, и с толикой морозных льдинок на радужке.

Увы, но работа ребят оставляет отпечаток не только в душе, но и на внешности.

— Шикарная, — дарю парню свою самую обворожительную улыбку и продолжаю, весело играя бровями: — Постреляем?

— О нет, — смеясь и запуская руку в светлые волосы, Сашка смотрит на меня исподлобья, и я понимаю, что он и Настя — идеальная пара. Жаль только, оба упертые. — Только в тире, мелкая.

— Эй, мне вообще-то почти девятнадцать, — пихаю его локтем в бок, на что он меня подхватывает и, не слушая моего истерического вопля, ныряет в воду.

— А орешь как дитя малое. — Как только я замахиваюсь, чтобы влепить ему хорошенького леща, он ныряет под воду и красиво уходит от меня.

— Гад, — надув губы, обиженно бью кулаком по воде, пуская брызги.

Снова мокрая, да еще и с полотенцем, которое весит почти столько же, сколько я сама, тащусь на берег. Ну почему Кондратьев — такая вредная зараза? Как такие люди вообще живут? Да я уверена, его задница ни дня не обходится без приключений. Как и моя, в принципе.

— Давай быстрее, продрогла уже вся, — поднимаю голову, когда слышу родной голос, доносящийся с берега, и искренне улыбаюсь. Нет, ну я просто не могу не улыбаться, когда он на меня так смотрит, будто я его любимая конфетка «Вишня в шоколаде». Да-да, именно так.

— Спасибо, — произношу еле слышно, кутаясь уже в свое полотенце и пряча довольный взгляд.

Это же что-то значит, да?

— Пошли, — Антон обнимает меня за плечи и ведет в сторону нашего небольшого палаточного лагеря, и все бы ничего, если бы не силиконовая долина, что мечет в меня убийственные молнии.

Неужели ей кто-то сказал, что мы не кровные брат и сестра?

15. Глава 15

Антон

Это какой-то трындец. Просто, сука, невыносимо. Ну почему я не замечал раньше таких деталей, как длинные стройные ноги и аппетитные ягодицы, в которые так и хочется впиться губами и зубами одновременно. Чувствую себя голодным зверем. А фигура? Ее стройная фигура с едва заметными кубиками пресса и твердой двоечкой. Боже, да она великолепна.

Ну а я мудак.

Нет, ну честно… Она же для меня как сестренка. Да черт возьми, Мандаринка выросла на моих глазах. Я видел, как она играла в куклы, сам же их и покупал. Помню, как она, смущаясь, первый раз просила деньги, чтобы сбегать в аптеку. А еще лучше помню, как сломя голову сам бежал в нее и как с перепугу купил половину ассортимента. Нет, ну правда, откуда мне, пацану, знать, какие лучше. А потом в обиход вошли косметика, каблуки и юбки. Девочка выросла, а я сдурел.

Правда, как бы я ее ни идеализировал, минус все же нашел. Купальник. Точнее, его отсутствие. Простите, но видеть на своей женщине треугольнички с ниточками, когда, помимо меня, в компании присутствует еще девять мужиков, — это трындец. Меня просто разрывает от ревности. Особенно бесит тот факт, что Андрей (парень из другой группы) не в курсе, что мы не кровные родственники. Точнее, вообще не родственники.