Стевариус повернул голову в сторону своей свиты.

– Есть среди моих доблестных единорогов такие знатоки?

Воины молчали.

– Неужели никого?

– Мой шурин, но он сейчас на одной из застав Железного леса, ― сказал седоголовый и седобородый рыцарь, держащий свой шлем на руке.

– Сквайр Куча провёл там почти полгода и даже ходил с дозором на ту сторону. Только он пропал с отрядом у Крево, когда бернские медведи предприняли ту бешеную атаку.

– Может Леди Селита бывала там? ― спросил кто-то из свиты. ― Ведь она с Холмов…

– Моя сноха? ― Стевариус дёрнул плечом и брезгливо поджал губы. ― Мы будем полагаться на женский ум? Разве это дело воинов разбирать куртуазные истории о горных цветочках и козочках на лугах. Искать в них крупицы полезных для нашего дела сведений. Даже Фюргарты в бытность свою знали, что военное ремесло не терпит легковесного к себе отношения. Не думаю, что кому-то пришло на ум тащить в своё время принцессу так высоко в горы лишь для того, чтобы позабавить…

– Я бывала там. Есть много схожего между этими ущельями. Только там ещё исток Эльды ― горный ручей. ― Селита вышла вперёд и стояла у всех на виду. Она сама не ожидала этого от себя. Может быть даже не оскорбление короля в адрес её женской натуры, и не желание опровергнуть эти слова, а его замечание о Фюргартах, как о чём-то давно минувшем и навсегда ушедшем, задело её. Она стояла перед всеми этими единорогами и старалась говорить чётко и разумно:

– Но в остальном очень похоже, и здесь можно было бы устроить, как на Чейн-Тугане. Потому что дорога так же держится ближе к одной стороне и можно использовать тот же план.

Принцесса то поворачивалась к пропасти, то обращала своё разгорячённое, раскрасневшееся лицо к рыцарям короля. Одну руку с нервно сжатым кулаком, она держала за спиной, другой ― оживлённо жестикулировала.

– Вдоль спуска с перевала построена стена. Бойницы. За бойницами лучники, чаны со смолой, камни. Когда уруктаи идут волной, они попадают в узкий коридор. А чтобы сверху они не видели, что их ждёт, стена поворачивает резко, и далее опять ломается… и опять… За первым поворотом на врага обрушивают воины дротики, стрелы и горящую смолу. Они рвутся дальше, а за следующим поворотом их ждёт новая порция угощения. Те, кто достигает конца ― встречают перед собой гладкую стену. Только теперь они видят, что это ловушка, но чтобы вырваться оттуда и унести с собой это обретённое знание уруктаи должны проделать весь путь обратно.

– Хитро!

– Мы можем что-то здесь использовать? ― проскрипел король.

– Непременно.

– Сделано так для того, чтобы уруктаи не искали обхода и не пытались пройти мелкими группками по скалам. ― Слова одобрения даже из уст чужаков поощряли говорить Селиту дальше. ― Я не всё помню: мне едва ли тогда было больше десяти лет. Но я смогу набросать рисунок. Однажды я это уже делала. Мейстер Верн учил меня, как составляются планы…

– Хорошо, хорошо, леди Хеспенская, ― сказал король. ― Не маши так руками. Не ровен час, взлетишь и покинешь нас… Мы все теперь видим, что ты бывала в Закрытых воротах и что-то осталось в твоей хорошенькой головке. Позже тебе непременно дадут уголёк и дощечку. Покажешь свои каракули мейстеру Руу: он большой искусник и сможет привести это всё к полезному результату. А теперь я хотел бы осмотреть арсеналы. Скажите, констебль Гафос, действительно ли подвалы крепости Кхадунг ведут под скалами на ту дальнюю сторону ущелья…

Король повернулся и пошёл прочь от пропасти.

Селита осталась стоять, думая о том, что ей только что представился чудесный случай избавить мир от злого старика. Достаточно было разбежаться и броситься на него, пока он заглядывал в пропасть. Они упали бы на далёкие камни вместе. Но на этот шаг ей не хватило духа: умирать этим прекрасным свежим утром принцессе не хотелось. Вместо этого деяния она, как прилежная ученица, поспешила выложить всё, что знала про Закрытые Ворота, хотя её и не спрашивали, а король вдобавок не преминул выставил её дурой.