Сейчас я понимаю, что я сделала выбор не только за себя, но и за сына тоже.

Имела ли я на это право?

Ответа не знаю. Возможно, мне нужно с кем-то посоветоваться? С Кирой? Или с отчимом?

Все сложно.

Мне нужно время.

– Ник, я не знаю, будет ли на море твой друг Ильяс, думаю, если он захочет тебя увидеть – он нас найдет.

Если захочет.

– Он захочет, ма, он зе длуг!

Ник хлопает глазенками, для него ответ очевиден. Ах, если бы все было так просто!

Мы идем на пляж, по дороге я кошусь на тот шезлонг, на котором лежал Ильяс утром. Там пусто, никого.

Может он придет позже?

На пляже его тоже не видно. Но я не ищу специально, просто смотрю.

А Слава смотрит на меня. Вижу, что он стал серьезнее. Он не злится, нет. Но я прекрасно понимаю, что его эта ситуация не может оставить равнодушным.

– Надя, как ты себя чувствуешь?

– Все хорошо.

– Купаться пойдешь?

– Нет, я полежу под зонтиком, идите с Ником.

– Хорошо. – Слава наклоняется, чтобы поцеловать меня, я отвечаю. Смотрю как он берет на руки Ника, подкидывает его. Ник хохочет. Они заходят в воду, оба смешные – высокий-высокий Слава, и крохотный Ник.

Ник не называет Славу папой, он знает, что Слава не его отец, хотя Слава и предлагал себя на эту роль. Но…в тот момент я была против. Да и сейчас, думаю, что поступила правильно. Слава с Ником ладят, меня это устраивает.

А отец…

– Надя?

Резко поворачиваюсь, сердце сразу ускоряет бег. Ильяс на пляже. Но одет совсем не по пляжному. На нем брюки и рубашка, на ногах светлые легкие туфли. Почему-то мне это не нравится. Он… он уезжает?

– Надя, мне нужно срочно вернуться домой, в Россию. Поеду сразу на север, в Ханты-Мансийск. На объекте проблемы. Меня ждут уже завтра. Я думаю, это займет неделю, может две. Скорее всего сюда, на Кипр я уже не вернусь. Но я хотел бы увидеть тебя и… Ника.

– Да… хорошо, – я теряюсь. Он стоит тут, такой деловой, собранный… другой. Не похожий совсем на того Илика которого я знала.

Не мажор. Серьезный мужчина.

– Дай мне, пожалуйста, свой телефон. Скажи, как тебя найти, где ты теперь живешь?

– Я… я живу в Москве.

Он смотрит удивленно, даже, наверное, потрясенно.

– В Москве? Правда? И…

Я знаю о чем он хочет спросить. Почему я не искала встреч. Почему не рассказала о сыне.

Почему я не общаюсь с Товием Сергеевичем, который все так же работает в клинике Тамерлана.

У меня есть ответы, правда, не на все вопросы.

– Я… я могу сама тебе позвонить?

– Надя, пожалуйста. Я все равно тебя найду, даже если ты снова вздумаешь убегать.

– Я не убегала, Ильяс. Ты меня сам прогнал.

– Я тебя искал, ты знаешь, не можешь не знать.

– Давай не будем об этом. Записывай.

Быстро диктую цифры, потому что вижу как из моря быстро выходят Слава и Ник.

– Длуг! Пливет! Ты чего в штанах? – мой малыш – сама непосредственность, Ильяс улыбается, глядя на него, так тепло улыбается, и почему-то мне кажется, что его глаза…Его глаза становятся влажными.

– Ник, я уезжаю.

Ник тянет руки к Илику, он весь мокрый, только из воды, а Ильяс в шикарной рубашке и идеально выглаженных брюках, но несмотря на это он шагает навстречу, чтобы взять ребенка.

– Он мокрый, он тебя испачкает.

Ильяс смотрит так, что я понимаю – меньше всего его волнует чистота вещей.

– Наплавался, чемпион?

– Не-а! Еще хочу!

– Замерз опять, губы синие.

– А ты пойдешь кыпаться? – мой малыш так смешно говорит, закусываю губу, глядя на эту сцену. Меня пробирает дрожь.

Как все не просто! Я знаю, что скоро должна буду сказать Нику кто его папа. Он уже начал спрашивать. Я отшучивалась, избегала темы. Теперь вряд ли получится соврать.