На втором этаже шесть комнат. Две гостевых, в одной из которых расположилась я, комната Яроцких старших, библиотека, бильярдная и видимо, комната Дани, но она закрыта на ключ, так что доступа туда у меня нет.

Жить одной в таком огромном доме – та еще скука и тоска. Особенно если из твоих вещей в нем лишь жизненно необходимый минимум. И в этот минимум не вошел даже любимый фотоаппарат.

Замуж вышла, а к переезду не подготовилась.

В апреле у меня должна начаться сессия и тогда я смогу собрать все необходимое и перевезти в этот дом. Правда папа обещал в ближайшие дни перегнать мою машину, и тогда я смогу себя развлекать в городе.

Из разговора с мамой, я понимаю, что Даня на второй день свадьбы сообщил всем, что я себя плохо чувствую и просил не беспокоить. И сам отбыл следом. В чем, в чем, а в смекалке Яроцкого упрекнуть было невозможно. Пришлось подыграть ему, чтобы не расстраивать родителей нашей размолвкой. О том, что мы не видимся с этого самого дня с мужем, я упоминать не стала. Это его решение, и пусть если что, придумывает оправдание сам. Но выдавать его не стала. Почему-то с чистой совестью врала, что он в универе, когда мама спрашивала, где мой муж.

Так же я успеваю познакомиться с молодой женщиной Елизаветой, которая оказывается занимается уборкой дома. В ее обязанности входит наведение порядка два раза в неделю. Невысокого роста, темноволосая и какая-то совсем неприметная. Молчаливая и всегда угрюмая. Подружиться с ней вряд ли удастся, но мне и не особо хочется. Просто не хватает общения и вскоре я его нахожу.

Каждое утро в дом приезжает кухарка Маргарита Павловна. Вот с кем я провожу много времени. Полноватая, добродушная, с голубыми улыбающимися глазами блондинка. От ее присутствия и болтовни мою тоску как рукой снимает. Правда она здесь только до обеда и наготовив всякой вкуснятины, уезжает. Но мне хватает и этого времени, чтобы ненадолго развеять мою скуку. И чтобы не думать о Дане. Потому что чем бы я не занималась, как бы себя не развлекала, этот гад не выходит из моей головы. И его утреннее шоу, и его слова, и наши поцелуи. Все смешалось в моей голове, и я думаю, что сойду с ума, настолько мои мысли и чувства были противоречивы. И чтобы хоть как-то отвлечься от всего, я принимаюсь совершенствовать навыки в кулинарии.

Дома готовить не было необходимости, и все что я умела готовить – это благодаря бабушке. А вот теперь я отрываюсь с Маргаритой Павловной по полной. Начиная с омлета и до блюд различных стран. Сами готовим и сами дегустируем под болтовню обо всем на свете. Маргарита Павловна тактична и про наши отношения с Даней молчит, но за то про все остальное трещит без умолку.

После моего недельного заточения в доме Яроцких мне звонят из деканата и сообщают, что сессия переносится на более ранний срок и уже через два дня мне нужно быть в универе. Моему счастью нет предела. Москва для меня, как глоток свежего воздуха. Я покидаю дом со счастливой улыбкой, не зная, что вернуться сюда мне предстоит еще не скоро.

Мне все равно, что я не готова к сессии. Главное, уехать и хоть немного выветрить из своей головы воспоминания о Яроцком. Поэтому даже неподготовленность к сессии – для меня большой плюс. Я полностью окунаюсь в учебу.

Перед отъездом отправляю сообщение мужу, в котором извещаю его о своем отбытии на месяц. Ответа от него не получаю. Видно, сильно задела его нежные чувства. Ну и поделом ему. Мне тоже было неприятно. И мне тоже выкинуть из головы этот эпизод не так-то легко.

Но родные стены и общение с друзьями, загруженность в универе, упаковка вещей по коробкам, которые отправятся вслед за мной – и Яроцкий больше не занимают главенствующего места в моей голове.