И сейчас с утра убил бы. Потому что Карина, никого, не стесняясь дефилирует в одном нижнем белье, а мне сука, неловко за это перед Настей. Мы не смотрим друг на друга. Она просто сидит в кресле у окна и ждет, пока мы, идиоты самоуверенные, приведем себя в божеский вид. Но я всеми фибрами тела и души чувствую ее ярость. И удивляюсь, как она умудряется держать себя в руках и еще не разнесла все здесь в щепки. Я бы именно так и сделал на ее месте.

В машине по дороге в комплекс все молчим. Даже Захаров с Кариной. Карина ластится к свидетелю, а Захаров уже получил все, что хотел, и теперь бездумно смотрит в окно на пролетающие пейзажи. Глупая, глупая Карина.

Когда мы заезжаем на территорию комплекса, все друзья и родственники уже ждут нас. Дружеская праздничная атмосфера царит вокруг, только ни меня, ни Настю она ни касается. Но это никого не волнует. Наши кислые лица списывают на бессонную ночь. Остается лишь пожать плечами.

После поздравлений в банкетном зале все разбредаются по комплексу в поисках развлечений. Кто-то играет в боулинг, кто-то уходит в сауну. За столом остается старшее поколение и несколько компаний молодежи, которые вчера явно перебрали и сегодня способны лишь на посиделки со стариками. Но несмотря на это, им весело и беззаботно.

Я сижу и наблюдаю за своей женой. Она с поникшими плечами и грустной улыбкой ходит от одной компании к другой, принимая поздравления. Меня для нее не существует, но по крайней мере ей удается внушить мне такую мысль своим безразличием.

И все было бы нормально, но вот взгляды, которыми провожают мою жену мои же гости меня настораживают. И чем больше я на это обращаю внимание, тем больше мне это не нравится. А потом к Насте подходят ее московские подружки и уводят в сторону. Они долго о чем-то переговариваются, нервно озираясь по сторонам, а потом Настя поджимает губы и быстрым шагом покидает помещение. Естественно, под взгляды присутствующих. У меня сложилось впечатление, что я чего-то не знаю.

Захаров проливает свет на великую тайну. Уже хорошо выпившая Карина растрезвонила всем, что моя жена этим утром застукала меня в постели, да еще и сразу с двумя любовницами.

Убить эту тварь мало.

Я не знаю, что скажу Насте, когда увижу, но все равно отправляюсь на ее поиски. Я обхожу почти весь комплекс. Она как сквозь землю провалилась. И я уже начинаю думать, что моя жена свалила с этой немыслимо веселой вечеринки, но вспоминаю про бассейн, который сейчас закрыт на ремонт. Именно там я ее и нахожу. Она сидит на лавочке, прислонившись спиной к стене и закрыв глаза. Мне неожиданно хочется ее обнять и прижать к себе. Чертовы импульсы. Рядом с ней мой котелок совсем не варит. Но мне удается удержать себя в руках. Я просто сажусь рядом. Настя даже не вздрогнула. Просто открывает глаза, смотрит на меня несколько секунд, и снова их закрывает, погрузившись в свои мысли.

- У меня ничего с ними не было.

Тишина в ответ. Никогда не думал, что говорить правду так сложно. Правду, в которую я хочу, чтобы поверили.

- Я был пьян в стельку. Просто бы даже не смог.

Настя криво усмехается, а потом все же говорит:

- Когда отец сказал мне, что надо выйти замуж за тебя, я проплакала всю ночь. А потом еще и еще. И так было до тех пор, пока не увидела твои фото. Я увидела в тебе того, чего на самом деле нет. И поверила. Поверила в то, что мы сможем договориться и как-то сделать эти два года пригодными для жизни. Я верила, что мы сможем подружиться, - ее голос дрожит. Она поднимается с лавочки и уперев руки в бока, продолжает, - но ты Яроцкий – придурок. Ты все испортил. И если бы я могла, то я бы сбежала. Сбежала так далеко, чтобы больше никогда тебя не видеть. Мне придется остаться здесь, и ты можешь считать меня страшненькой, спать со всеми подряд, говорить обо мне гадости, но те слезы из-за тебя были последними. Мне все равно. А раз все равно, то лучше, чтобы мы жили раздельно и виделись только по великим праздникам. А чтоб ты понимал, насколько я тебя видеть не хочу, расскажу маленькую тайну. Я вчера в ресторане трахалась с одним из твоих друзей. Прямо в туалете. Прямо в свадебном платье. Не раздеваясь. И я, такая же сука, как и ты, и останавливаться не собираюсь.