– Ну, выкладывайте, адмирал, – поддержала Верочка, подбадривая Людмилу.

– Я предлагаю использовать технологии Иджи. Мы знаем, что их системы могут буквально «встраивать» знания и навыки в сознание. Если адаптировать эти технологии, мы могли бы обучать новобранцев за считанные дни, а не недели и месяцы.

Пётр ответил сразу; он понял, о чём говорит Рыбкина, и ничего нового это не несло, поэтому заметил:

– Это звучит… обычно. Мы и так ставим всем новобранцам имплантаты, в которые загружаем базы данных, но требуется время для их активации и, главное, адаптации носителя. Так что ничего принципиально нового, адмирал, вы не предложили…

– Прошу простить, главнокомандующий, но возможности есть, – уверенно возразила Рыбкина. – Наши специалисты уже работают над адаптацией системы обучения. Нужно только дать зелёный свет и выделить ресурсы.

Амазонка, до этого молчавшая, наконец заговорила, а её голос прозвучал хладнокровно:

– Технологии Иджи созданы для интеграции знаний, но их использование для массового обучения требует тестирования. Если начнутся сбои, это может подорвать нашу оборону.

– Вот видите, адмирал, – подытожил Пётр. – Ваша идея давно используется, так что, простите, ничего принципиально нового вы не сообщили.

– Я хочу предложить поэтапное обучение, – ответила Людмила, её голос звучал сдержанно, но уверенно. – Мы начнём с небольшой группы добровольцев. Если всё пойдёт хорошо, расширим программу.

Пётр внимательно посмотрел на Верочку, затем на Медми, взвешивая их мнения. Разговор с адмиралом начинал его утомлять.

– Адмирал, вы можете толком сказать, чего вы хотите?

Командующая флотом Земли нервно перебирала пальцами на панели управления, ожидая ответа. Она давно готовилась к этому разговору, но обстоятельства сложились неожиданно. Позвонив Верочке, Людмила предполагала провести короткую консультацию, чтобы заручиться поддержкой. Но, к её удивлению, на связи оказалась вся руководящая команда. Она понимала, что теперь ей придётся быстро перестраиваться. Ситуация требовала уверенности, а времени на колебания не было. Рыбкина понимала: если она не сможет заинтересовать руководство своим проектом именно сейчас, то в будущем это решение станет почти невозможным, а проблемы продолжат расти, как снежный ком.

Что её по-настоящему удивило, так это реакция аналитика Амазонки. Точнее, её отсутствие. Остальные участники дискуссии – Пётр, Верочка и Медми – откровенно заинтересовались предложением, задавали уточняющие вопросы, высказывали идеи. А вот Амазонка, известная своим аналитическим мышлением и склонностью сразу замечать пробелы в предложениях, оставалась безучастной.

Для Людмилы это было странным. Ещё до звонка она предполагала, что именно Амазонка будет первым, кто поднимет вопрос о внедрении ускоренного обучения. Более того, была уверена, что организация этого процесса как раз должна лежать на её плечах.

Тишина за столом стала ощутимой, словно воздух сгустился от напряжения. Людмила почувствовала, как все взгляды устремились на неё. Её мысли путались, она пыталась собрать их воедино, найти правильные слова, но её опередили.

– Ну что же вы молчите? – поощрительно проговорил Медми, слегка улыбнувшись. Его взгляд был одновременно доброжелательным и ожидающим. – Мы все ждём.

Людмила выпрямилась, но почувствовала, как её лицо слегка порозовело.

– Прошу простить, – начала она, осторожно подбирая слова. – Собиралась с мыслями.

– Если собрались, то мы вас слушаем? – сказал Пётр, его тон стал строже. Взгляд главнокомандующего был тяжёлым, но не давящим.