Вдох получается неестественно глубокий. Как будто последний. Но сопротивляться не могу. Хочу нюхать его. Против силы воли и установок, которые меняла в себе два года.

Чувствительность всех участков на максимуме. В кожу на ладони его пульс вбивается.

Гулкий. Живой. Мощный.

Если чувствую я, то и он тоже. У меня в сто раз все быстрее. Обгоняю его в соревнованиях по скоростной пульсации.

Глаза на шею. Там венка в такт бьется.

- Здравствуй, - голос такой знакомый и чужой одновременно щекочет висок и тут же растворяется в медленной мелодии.

Ответить надо, а у меня во рту пересыхает от частого дыхания. Смачиваю губы, облизывая языком.

- Привет, - шепчу, потому что голос пропал, откашляться надо. Доронин крепче сжимает поясницу.

Взгляд медленно вверх. Шея, щетина аккуратная. Жесткая или мягкая наощупь, не помню уже? Мимо губ быстро и в глаза. Его темные, ближе к зрачку зеленоватые, по краям в карие переходят. Вокруг еще темнее ободок. Раньше и не замечала этого. Раньше больше в себе и о себе.

Он ведь взрослый мужчина. Красивый взрослый мужчина. Добрый, людей лечит, жизни спасает. Где такого же найти, только, чтобы любил еще и не бросал?

- Я думал, ты вернешься позже. - Взгляд ловит и спокойно спрашивает.

Спрашивает-то спокойно, но глаза становятся темнее, потому что зрачок расширяется. Заполняет всю зелень в глазах. Оставляет горечь.

- Я всё сдала досрочно, хотела вернуться на Новый Год.

Доронин переводит взгляд за спину. Так Алекс, который в течение дня доказал всем, что мы вместе. Слепой бы только не поверил.

Я все за зрачками слежу, как примагниченная. По ним многое, оказывается, сказать можно. Вот у Доронина на меня расширялись, возбуждая интерес, на Алекса сужаются.

Соперничество. Опасность. Неприятие.

Разговор не вяжется. Я хочу поговорить о достаточно серьезных вещах, но не тут, не урывками.

Музыка затихает, и я облегченно выдыхаю. Конец мучениям. Первой отпускаю Доронина. И схожу с газеты, на которой танцуем.

- Так-так, не расходимся. Это была тренировочка. - Кружит возле нас ведущая. - Теперь я вам складываю газетку пополам, и продолжаем танцевать. Помним, что выходить за границы нельзя. Это проигрыш.

Никто из нас не решается снова продолжать танец. Тянем время, как будто про нас забудут. Или мы сейчас на каком-то интуитивном уровне оба хотим прекратить это.

Ведущая снова нас подталкивает друг к другу. Доронин усмехается, берет меня за руку. Не хочет проиграть?

- Поближе-поближе к кавалеру, а то конкурс не начался, а вы уже проиграли. - Ведущая подталкивает меня к нему навстречу. На прежнем расстоянии уже не получается.

Ударяюсь о мужчину. Как в теплую воду ныряю в объятия. Вот так же Алекса обнимаю и спокойна. Он как брат. Нет этого напряжения.

Музыка начинается, мы двигаемся медленно. От частого дыхания в голове кружит. Вьюгу воспоминаний поднимает.

Триггеры срабатывают один за одним. Я и не успеваю погасить их.

Да и как, если, не спрашивая разрешения, возвращают в то эмоциональное состояние, в котором были сформированы. Как любили друг друга, как время вместе проводили, как он вот так же прижимал к себе.

Горячо было. Нежно. Незабываемо.

Он не может не чувствовать этого же. У него такие же триггеры. На мой запах. На мои касания. Мы ведь вместе были. Чувствовали одно и то же.

Пусть даже не пытается скрыть это. Все люди одинаковые. Только триггеры у всех разные.

Только у Доронина какие-то еще свои триггеры срабатывают. Я не знаю о них, но Алекса он маринует весь танец.

- Давно знаешь этого парня? - Он как мысли мои читает, а я - его.