Качаю головой и прогоняю такое будущее. Оставляю тест на ровной поверхности, выливаю содержимое в унитаз и споласкиваю держатель для ершика. Будто никто его и не трогал.

Щелкает соседняя дверь – мама вышла из ванной.

Смотрю на тест – одна синяя полоска пересекает его перпендикулярно. Отрицательный. Но легче почему-то не становится.

Заматываю тест в туалетную бумагу и сую в карман. Выброшу на улице. Руки дрожат. Перебегаю в свою комнату и закрываю дверь. Набираю номер подруги. Маргарита отвечает после четвертого гудка.

– Привет. Ты мне срочно нужна!

– Что случилось? – на заднем фоне слышится удаляющаяся музыка.

– Не по телефону. Ты когда приезжаешь?

– Завтра вечером, наверное. Говори давай!

– Я… – поглядываю на закрытую дверь. – Ты одна? Меня никто больше не слышит?

– Нет. Оль, давай!

– У меня задержка.

Тишина. У меня сводит скулы от волнения. Присаживаюсь на стул.

– И? Сколько дней? Ты думаешь, что беременна?

– Не знаю. Я сделала тест, но он отрицательный.

– Конечно, его же по утрам нужно делать!

– Вот спасибо! – психую я, вскакивая со стула и вышагивая кругами по комнате.

Маргарита смягчается:

– У тебя и раньше бывали задержки, вспомни. Ты последние полгода на них жалуешься, так что забей. – Я представляю, как Маргарита стоит рядом и хлопает меня по плечу, как она всегда это делает. – А есть повод переживать?

– Да.

Снова замираю. По всему телу пробегает дрожь.

– Сколько раз?

– Каждый.

– Вы вообще не предохранялись?!

– Тише ты!

Озираюсь по сторонам. Подхожу к окну и вновь задергиваю штору. Так и кажется, будто в них кто-то осуждающе смотрит на меня.

– Никита не любит с резинками.

– Оля… – Маргарита явно сдерживает себя. Если бы мы были рядом и одни, то она точно вылила бы все, что у нее на уме. – Приеду завтра на первой же электричке. А ты сходи в магазин, купи тест и еще раз сделай утром.

– Хорошо.

Кладу трубку. Чувствую себя совершенно разбитой. Спать перехотелось. Надеваю кофту и выхожу на улицу. Меня бьет озноб, несмотря на температуру выше двадцати градусов. Солнце кажется холодным, будто на северном полюсе. Выбрасываю использованный тест в мусорку у магазина.

В супермаркете под вечер много людей. Прохожу по рядам: краски для волос, шампуни, гели для душа и мыло. Другой ряд наполнен декоративной косметикой и кремами. Возле кассы раздается детский плач. Из прогулочной коляски, накрытой тонкой тканью, вырывается крик, призывающий маму. Молодая девушка покачивает свободной рукой коляску, а другой – оплачивает покупки. Невольно касаюсь живота. Как живет эта девушка? Замечаю около кассы тесты на беременность.

Мое тело будто стало каменным и неповоротливым. Врезаюсь в корзинку, висящую у женщины на руке.

– Извините, – голос переходит в шёпот.

Хочется провалиться сквозь землю. Как же стыдно! А что будет, если мама узнает? Или увидит?! Беру первый попавшийся тест в коробочке, кладу на стойку. Кассирша, симпатичная девушка с большой грудью, неимоверно медленно пропикивает товар и спрашивает карту магазина. Сжимаю зубы, чтобы не нахамить. Позади меня в очереди останавливается мужчина с упаковкой памперсов. Даже не смотрю на него.

Убираю тест в карман вместе с телефоном и спешу покинуть душный магазин. На спине появилась испарина. Легкий ветерок тут же находит лазейку под футболкой. От этого прикосновения вздрагиваю.

Невольно вспоминаю, как Маргаритина бабушка говорила, что беременность ветром надуло. Это она про их молодую незамужнюю соседку говорила. И, видимо, такое клеймо ждет и меня.

Хотя если замуж выйду, то не будет. Только какая свадьба с животиком? Я представляла это событие торжественным, а не суетным. Я не хочу расписаться в спешке, пока не вино живота. Никита сейчас не работает, я тоже. Нам жить будет не на что. Оба студенты с маленьким ребенком на руках!