Не комментирую слова подруги. Набираю номер Никиты и предлагаю встретиться. Обговариваем место, сбрасываю вызов и убираю телефон обратно в карман.

– Может, поехать с тобой? Тебе сейчас нельзя волноваться, это вредно для ребенка. А я, если что, Никиту одной правой успокою.

– Ваша драка не поможет.

– Никто о драке не говорит. Я же не буду вести себя как он: цепляться за волосы и пытаться их выдрать. Я легонечко в челюсть или в нос, если он попытается тебя обидеть.

– Он не такой…

– Ага, – хмыкает Маргарита и умолкает.

Наверное, она вспомнила тот случай, когда он на пляже орал на меня при всех, что я его мазнула солнцезащитным кремом по спине. Он терпеть не может крем на теле.

Проходим мимо желтого здания Минералогического музея, выходим из сада в привычный шумный город. Жизнь в постоянном движении с неповторим саундтреком городских джунглей. Родной Ленинский проспект. Поворачиваем к третьему кольцу к метро. Меня колотит от волнения.

Шум поезда разносится от туннеля к выходу, ударяясь о толстые стены. Маргарита обнимает меня и запрыгивает в вагон в последний момент. А мне в другую сторону. У меня есть полчаса пути, чтобы обдумать, как сообщить Никите новость, какая может быть реакция и что я ему отвечу, если он сделает предложение.

Стою у новомодного дома с консьержем и частной территорией. Современные детские площадки зонированы для разных возрастов. В тени дома не так жарко, хотя тело подрагивает от волнения. Маленькая девочка весело крутит педали трехколесного маленького велосипеда. За ней, уткнувшись в телефон, по велодорожке следует мама.

Звучит сигнал домофона. Оборачиваюсь. Из подъезда выходит сутулый худой дед, хотя одетый очень-таки даже стильно. Его костлявая рука опирается на трость. Ловлю себя на мысли, что это дурной знак. Неосознанно качаю головой. Дверь не успевает закрыться, как оттуда появляется Никита в футболке не просто оверсайз, а на пять размеров больше его самого.

– Привет, – Никита берет меня за руку и уводит от подъезда. – Как погуляли?

– Отлично. Нам надо поговорить.

Ощущаю, как его тело напрягается и тут же расслабляется.

– О чем?

– Я… Какие у тебя планы на ближайшие годы?

Никита усмехается. Он привычно обхватывает меня одно рукой за плечи, будто я его друган. Мы проходим через калитку и покидаем зону дорогого двора с такими же заоблачными ценами на жилье и автомобилями на парковке. Поворачиваем к пешеходному переходу, чтобы уйти в старые многоэтажки, в наш любимый двор, где всегда тень и, на удивление, нет ни одной бабушки. Там вообще редко ходят люди.

– К чему такие вопросы? Я живу сегодняшним днем. Или ты хочешь мне что-то предложить?

– Руку и сердце должен предлагать ты, а не я, – пытаюсь отшутиться и проверить почву.

– Чего? Ну ты и загнула. У нас же и так все круто. Какие-то бумажки не изменят наше счастье.

В его глазах искрится озорной огонек и беззаботность. Вдруг меня пугает мысль, что я не так хорошо его знаю. За год отношений он так и не раскрылся мне по-настоящему. Позади нас медленно подкатывается машина к стоп-линии. Невольно вздрагиваю. Никита что-то говорит, но в ушах стоит писк, который мешает разобрать слова.

Очередной двор остается позади. Писк стихает. Никита рассказывает, какой сериал смотрел всю ночь. Он уже забыл о нашем разговоре, а я пытаюсь расшевелить свой язык.

– Второй сезон тоже есть. Сегодня начну просмотр, – долетают до меня обрывки фраз.

Двор, куда не проникают солнечные лучи, совсем маленький. Там уместились лишь пара поломанных лавок и дорожки с напоминанием, что когда-то там был асфальт. Садимся на лавку. Точнее, это делает Никита. Он легко ловит меня на последнем шаге и сажает себе на колени. Его лицо утыкается в мою футболку в районе груди. Я невольно вздрагиваю.