Выдохнула. Хоть на это у него хватило мозгов.

– …мы предлагаем вам вести свою секцию женской самообороны. Я выделю зал на вечернее время. Два раза в неделю. Набирайте группу.

– А детский сад мне у вас не открыть? – прошипела Стейш. – Я хочу тренировать атлетов, чемпионов…

– Вы не можете. – Директор захлопнул папку с «подарком судьбы». – Сейчас у нас ни в детской, ни в подростковой, ни в группе юниоров нет девушек, а мужчин должен тренировать мужчина. Я разрешал вам вести занятия, потому что вы считались помощницей Архипа Федоровича. Федерация ничего против этого не имеет. Но сделать вас официальным тренером я не имею права. Хотите тренировать чемпионов? Набирайте с сентября девочек и ведите женскую группу с нуля. Я готов рассмотреть и такой вариант.

– То есть вы меня увольняете? – Стейш натурально скрипнула зубами. Чертовы предрассудки.

– Нет. По просьбе Архипа Федоровича я предлагаю вам выход из ситуации. Помогаю сохранить работу, а вы нос воротите.

«Сохранить работу»? Вместо трех групп и постоянных командировок будет одна (ну если в сентябре повезет, то две) и без всяких премий. Стейш подсчитала в уме. Зарплата и так была не восторг, а теперь она уменьшится в два с половиной раза.

– Может, еще скажете, что из уважения к Архипу Федоровичу вы сохраните мне зарплату?

– Конечно нет! – «Колобок» возмущенно подскочил. – Будете на базовом окладе, плюс премия за выполнение плана.

– Которую я увижу только перед голодной смертью, – фыркнула Стейш.

– Я бы попросил! – У директора покраснели уши. Он сарказм не любил и не понимал. – Хотите зарплату больше? Наберите людей на персональные тренировки. У вас же широкий спектр навыков. Помнится, вы после вольной борьбы еще занимались самбо и кикбоксингом. Вот и примените знания на практике, включите свое врожденное обаяние…

Она закипала. Ей сейчас очень хотелось выключить обаяние, вспомнить навыки кикбоксинга и с ноги вырубить одного противного директора, а потом отправиться в зал для тренировок и раскатать об стену Шведова. Чисто ради воспоминаний о былой юности.

Стейш медленно обернулась и посмотрела на тренера, который наблюдал за всем происходящим с видом престарелого буддийского монаха. За столько лет он научился читать ее как открытую книгу, поэтому в ответ на красноречивый взгляд коротко попросил:

– Настя, не надо.

– Да пошли вы!

Выплюнула слова в горячий воздух, который жег легкие и почему-то щипал глаза. Нет, это точно не слезы. Она не плакала десять лет и никогда не заплачет снова.

Бегом преодолела все лестничные пролеты, ворвалась в раздевалку и, схватив тетради с программой тренировок, отправилась в зал. Такие дела нужно заканчивать так же быстро, как отрывать полоску с воском от зоны бикини. Будет больно, зато потом красиво.

В плане стояло занятие по общефизической подготовке, поэтому у дверей зала было удивительно безлюдно. Обычно рядом всегда ошивалась пара-тройка девиц из фан-клуба, который парни в шутку именовали «Статья», ибо потрогаешь – сядешь, ведь ходили в него девицы в возрасте от тринадцати до шестнадцати. Обычно они приходили на тренировки, где отрабатывали технику боя, чтобы полюбоваться парнями в трико. Сегодня же формой одежды были простые шорты и футболки – ничего интересного для неискушенных женских глаз.

Зато из-за приоткрытой двери зала слышался мужской галдеж. Стейш фыркнула: «Ну как девицы, ей богу!»

Только хотела войти, как расслышала причину недовольства:

– Где наша темная госпожа? Мы тренируемся с ней и Россеевым. Пока они не придут и не объявят об уходе официально, шага не сделаю.