Прямо перед ним оказался старший. Истинный лет шестнадцати, судя по нашивкам, ученик предпоследнего цикла. Он наверняка узнал герцога — не мог не узнать, но ничем этого не выдал. Мальчик исполнял свой долг, сейчас для него все были равны. Медленно поклонившись, он твердо произнес:

— Здравствуйте, добрые путники. Проезд через эту территорию закрыт указом Его величества. Возьмите влево и через час окажетесь на южной дороге. Если желаете, в сопровождение выделю двух юнитов.

«В сопровождение... Двух шпионов ты мне дашь, чтобы они проследили за незваными гостями до южной дороги», — усмехнулся про себя Саллер и откинул дорожный плащ.

На груди брызнул золотом знак выпускника школы.

— Я имел честь обучаться в Шанно-Лансине. — Он мельком взглянул на родовой шеврон старшего. Перспективный юноша, следует, пожалуй, запомнить. — Приветствую братьев и прошу проводить в лагерь. Мне необходимо встретиться с мэссером.

Дозорный внимательно изучил знак, считывая данные, потом отсалютовал, отдал команду, и один из юнитов тут же растворился во мгле подступающей ночи, спеша сообщить новости.

У ворот обнесенного частоколом лагеря их уже ждал мастер Ливазис, личный секретарь мэссера. Коротко поздоровался и повел герцога к большому шатру, разбитому сразу за строевым плацем.

— Рад тебя видеть, Рэм.

Крепкий мужчина с коротко стриженой седой шевелюрой и ясными умными глазами отложил в сторону бумаги, быстро поднимаясь из-за стола навстречу гостю.

— Учитель. — Саллер почтительно склонил голову.

Сколько лет они не виделись? А он все тот же, совершенно не изменился. Наставник Камм, вернее, мэссер Каммго Шанский — бессменный глава Шанно-Лансина, школы для юных истинных.

Несколько мгновений хозяин не спеша рассматривал гостя, словно вспоминая его прежнего и оценивая нынешнего. Легко улыбнулся тому, что увидел. Тихо предложил:

— Вишневую? — Редко кого Камм удостаивал подобной чести — выпить с ним наливки, которую он сам готовил.

Дождался согласного кивка, подошел к походному шкафчику, достал оттуда кувшин, две чашки и поставил все это на стол. Плеснув густой ароматной жидкости, произнес первый положенный тост:

— За истину и истинных.

Выпили. Помолчали…

Камм не торопил, зная, что придет время, и ученик сам заговорит о цели приезда. Так и получилось. Он рассказал наставнику все. Почти все. О том, что Мэарин — хэленни, без позволения короля герцог не имел права сообщать даже главе Шанно-Лансина.

— В присутствии этой женщины я утрачиваю контроль над собой. — Даже сейчас, вспоминая, он невольно сжимал кулаки. — Знаю, так быть не должно, но все способы противодействия постороннему влиянию с ней не работают. Я лишаюсь равновесия, теряю самого себя… Я болен ею. Чувствую себя так, будто нахожусь под любовным заклятием. Хотя это абсурдно. Прошу, помоги разобраться, наставник.

Камм прищурился, взгляд его стал острым и цепким.

— Точек подсадки заклинаний я на тебе не вижу, — заговорил он вполголоса. — Эфирная магия?.. Тоже нет. Аура чистая... Ты здоров, полон энергии… Никакой зависимости, тем более в школе ты получил все нужные прививки. Но привкус посторонней магии я все-таки ощущаю. Что-то экзотическое? Из-за южных рубежей? Хотя и там и здесь магические основы одни и те же, а здесь нечто иное, не человеческое…

Учитель запнулся. Потом протянул руку, перехватил запястье Саллера и, резко сдавив, приказал:

— Расслабься!

Он подчинился. Закрыл глаза, привычно отсекая все мысли. Ни один сознательный импульс с его стороны не должен помешать наставнику отделить истинное от ложного в теле и духе ученика.