– Бывшая жена?

– Не совсем. Я только вчера заявление в загс подал, нас еще не развели… Шел из загса, а этот меня ждет… Я думал, он меня убить хочет… Испугался… Напился… Думал, что киллер за мной пришел. А это был курьер из магазина…

– Он что, киллера мог заслать?

– Мог.

– Из-за бабы?

– Из-за нее тоже, – погруженный в свои мысли, отрешенно кивнул Валентин.

– А еще из-за чего?

– Ну, я узнал, что он оружием незаконно торгует.

– То законно, то незаконно, ты уж определись как-нибудь.

– Что законно?… – очнулся Валентин. – У него оружейные магазины по всей стране, там все на законных основаниях…

– Но ты что-то не то про него узнал.

– Ну, я думал, что узнал. На самом деле я ошибся…

– Да ты не думай, я никому ничего не скажу. Я же не подсадной там какой-то. Да и забуду я все скоро. Память у меня такая, надолго не хватает. Я завтра утром проснусь и даже не вспомню, как тебя зовут.

– Как ты можешь вспомнить, если не знаешь, как меня зовут?

– Ну да, не знаю… – беззубо ощерился бродяга. – Это, меня Семыч зовут.

– Валентин.

– Валентин – Валя, значит.

– Валентин!

– Да, но ведешь ты себя как Валя. Целку из себя строишь, спать со мной не ложишься, – глумливо хихикнул бомж.

– Да пошел ты!

– Ух, как страшно! Ленка моя так говорила, когда напугать меня хотела. Но так она баба…

– Могу и морду набить! – вспылил Валентин.

Не пристало ему терпеть унижения от какого-то грязного бродяги.

– Не можешь! – обидно засмеялся Семыч. – Потому что у меня заточка! Я ведь и кишки тебе выпустить могу! А ты не хочешь этого, да? Не хочешь!..

– Я сам человека ножом зарезал! – вспомнил вдруг Валентин.

Это, конечно, не повод для гордости, но ведь это может послужить ему оружием устрашения.

– Как ты его зарезал? По пьяни! Так ты сейчас тверезый, мухи не обидишь. Интеллигент ты, белоручка. Да еще имя у тебя… Затюхает тебя зэчье, это как пить дать…

– Я, между прочим, карате занимался! – взбунтовался Валентин.

– Сейчас в штаны наложу со страха!.. Плевать, чем ты занимался. Силы духа в тебе нет. Дух есть, а силы нет. А без этого в тюрьме пропадешь… Симпатичный ты, чистенький, домашний, таких в камере любят. Только тебе от такой любви больно будет.

– Хватит!

– Ты еще заплачь! – засмеялся Семыч.

– Я ведь сейчас точно тебе морду набью! – поднимаясь во весь рост, заявил Валентин.

Он вдруг понял, что ему действительно не выжить в тюрьме, если он себя не изменит. Он умеет драться, нужно только перебороть страх в себе. А ведь он может это сделать. Надо настроить себя на то, что в драке без мордобоя не обойтись, его будут бить, испортят ему физиономию, но ведь это не самое страшное в жизни. Ну, разобьют ему нос, губы, поставят фингалы под глазами, и что с того? Ведь он не на свободе, перед женщинами красоваться не надо, коллеги по работе ничего не увидят, а на сокамерников наплевать. Пусть злобные арестанты изобьют его в кровь, зато он кому-нибудь сломает челюсть. Проиграть в сражении не так позорно, как сдаться без боя. Ему влетит на орехи, зато его будут уважать. И желающие нежно с ним дружить отпадут сами по себе…

А если его не просто изобьют, а изувечат? Выколют глаз, например? Или отрежут что-нибудь нужное?… Но это не должно пугать его. Он должен смело идти в бой. Ведь ему нечего терять…

– Пошел вон с моего места! – усилием воли взорвался он.

Бомж соскочил с лежака, но вмиг вытянул вперед руку, сжимая в кулаке остро заточенный черенок.

Валентину стало не по себе, но назад он не отступил. Страшно, но он должен совладать с собой. К тому же когда-то он занимался самбо и знает эффективные приемы против ножа.