— Конечно.

Я дернула головой в согласии и опять облизала пересохшие, будто огрубевшие даже губы.

— Приехали, — хрипло просветил меня он, будто я могла не заметить, и кивнул на дверь, намекая на окончание разговора.

— Ясно, — я кивнула, нервно дергая ремень безопасности в бесполезной попытке его отстегнуть.

Мужчина усмехнулся и нажал на кнопку, придержав ремень, чтобы он не хлестнул меня по лицу. Его рука у моей груди казалось ядовитой змеей, и я вжалась от нее подальше в сидение, нащупывая ручку двери.

— Тогда до пятницы, дорогая? — крикнул он мне напоследок насмешливо.

Я даже не обернулась, захлопывая дверь салона. На административную стойку я навалилась, тяжело дыша, будто не ехала всю дорогу, а бежала прямо по раскаленному асфальту, а стакан с кофе почему-то мелко дрожал в моей руке. Администратор захлопала удивленно глазами и уточнила про запись.

— Людмила Алексеева, на десять! — чуть не рявкнула я, — Мне нужны красные ногти с самой острой формой их возможных! Напилите мне стилеты, пожалуйста!

3. Глава 3

Я смотрела на свои темно-алые когти и гадала, сколько дней я смогу с ними проходить. Обычно я делала нюд, который потом месяц мог отрастать так, что было не слишком заметно. Конечно, так долго с отросшими ногтями я старалась не ходить, но — могла. Теперь же у меня косил взгляд каждый раз, как глаза цеплялись за яркий, насыщенный цвет. Мозг с изумлением принимал картинку и слегка тормозил, пытаясь соотнести ее с нашими руками и переварить, что мы теперь — роковая тигрица.

Напилить мне стилеты, конечно, не получилось. Длина, к счастью, не позволяла. Но я могла похвастаться острым миндалем. А еще легким ужасом при мысли, что я могу неаккуратно почесать веко и лишиться глаза…

— Вот именно поэтому и не стоит принимать решения на эмоциях, — я покачала головой, обещая себе исправить это безобразие в ближайшую же неделю.

К счастью, средства позволяли, хоть и придется отложить покупку новых наушников. Я скрипнула зубами, вспоминая намеки Егора, что живу за счет богатых родителей. Это не было совсем неправдой — я могла спокойно тратить заработанное лишь потому, что передо мной не стоял вопрос крыши над головой. Сразу после выпуска из университета мама написала мне дарственную на свою старую квартиру, доставшуюся ей от бабушки. Со временем я ее продала и купила себе поменьше, но в новостройке и в хорошем районе. А удаленная работа вполне позволяла выбраться на пару часов в салон хоть бы и в разгар рабочего дня.

Само собой, я не собиралась все это мужчине объяснять. По большому счету, даже если бы я была на полном обеспечении отца — его какая печаль?

Очевидно было, что я ему по-простому не нравлюсь. Сама же я чувствовала лишь небольшое раздражение на его счет. Да, я бы предпочла с этим мужчиной больше не сталкиваться вообще никогда, раз уж он не в состоянии держать свой паршивый характер на поводке. Но, как ни смешно, он оказался единственным, кто приехал поговорить со мной открыто, и четко сказал, что ему вообще надо. Пусть и в хамской манере, но информацией он со мной поделился. А информация, как всегда говорил отец, — это едва ли не самое главное. Строить планы, пока не проанализируешь, на чем конкретно ты их строить собираешься, совершенно бесполезно.

И вот тут встает два вопроса: а почему информацией со мной не поделились родители? И, во-вторых: а насколько точна информация, имеющаяся у Бакурина? Даже не так — у Бакуриных?

Егор сказал, что у родителей серьезные проблемы, которые могут быть решены без потерь помощью его семьи. Но это были, на данный момент, всего лишь его слова. Действительно ли все было так плохо, чтобы родители всерьез раздумывали выдать меня замуж за какого-то придурка по расчету? Или сам Егор что-то не так понял?