— Ты чего? — проблеяла растерянно и, кивнув на дверь, поторопила: — Иди уже, а то…

— Вместе поедем, — развалившись на узкой койке, отозвался он и, прищурившись, проурчал: — Тебе разве Давыдов не сказал, что мы молодожёнов изображать будем?

— Чего-о-о? — протянула испуганно и, покачав головой, отступила, сбивчиво тараторя: — Да ну на фиг. Да ни в жизнь.

— А что, не нравлюсь? — обиженно поинтересовался он и, вытянув губы трубочкой, почмокал воздух, пискляво передразнив: — Иди ко мне Машка-ромашка, целоваться будем.

— Да иди ты! — взвизгнула я и, стиснув кулаки, потребовала: — Живо звони Давыдову и говори, что я не согласна на такую легенду.

— А как же супружеский долг? — поморщившись от моих визгов, прогундосил Серый и, приняв сидячее положение, успокоил: — Не ссы Ромашкина. Сойду на первой станции, дальше одна поедешь.

— А зачем тогда?.. — всё ещё возмущённо сопя, буркнула я.

— Проводить и удостовериться, чтобы тебя не отследили и не шлёпнули, — посерьёзнев, сообщил Серый и, хлопнув себя по колену, добавил: — Осваивайся, а я пока пройдусь. С соседями познакомлюсь и кое о чём с проводником договорюсь. До следующей станции минут двадцать, как раз успею.

Щёлкнув меня по носу, Серый удалился, а я плюхнулась на соседнюю лавку и, уставившись в окно, нахмурилась. Мимо мелькали частные усадьбы пригорода и уже почти голые дачные участки. Люди чистили огороды, собирали яблоки, наверное, строили планы на будущее, а я ехала в неизвестность подальше от привычной жизни и несбывшейся мечты.

Как-то резко стало себя так жалко, что, всхлипнув, я забралась с ногами на полку и, обняв себя руками за плечи, уткнулась носом в подтянутые к груди колени. Сразу вспомнилась подруга, которую я даже предупредить не успела.

Если Света позвонит родителям, они ей расскажут придуманную полицией легенду. Просто сообщат, что уехала на стажировку, а это значит, что Света, либо обидится, либо не поверит и продолжит выяснять моё внезапное исчезновение. Она может…

Только вот подставит ещё и себя. Утерев слёзы, оглянулась на дверь. Так и не поняла, вернётся Серый или уже нет. Осознала, что попросить его предупредить подругу об опасности, могу просто не успеть. Вскочила и решительно направилась на выход, но дверь купе отъехала в сторону, а на пороге возник мой единственный шанс передать весточку Светланке.

— Чего ревела? — изучив моё лицо, спросил Серый и, пройдя вглубь купе, поставил на стол объёмный пакет, торопливо сообщив: — Тут тебе чай и продукты на всю дорогу. Если что, зови проводницу. Я предупредил, что у тебя особый режим поездки.

— Режим? — шмыгнув носом, настороженно уточнила я.

— Режим, Маша, — строго повторил мужчина, терпеливо и медленно перечисляя: — С посторонними не заговариваешь, из купе выходишь только в туалет. К себе никого не пускаешь, кроме… На следующей станции подсядет девушка, но там вроде без сюрпризов.

— Сюрпризов? — промямлила я, не понимая, о чём он.

— Она точно не киллер, — сдержанно улыбнувшись, заверил Серый и, спохватившись, чертыхнулся. Выудил из нагрудного кармана старенький кнопочный телефон и, протянув мне, довольно оскалился: — Вот твой телефон, симка новая, батарея держит долго, зарядка в пакете с продуктами. Интернета и соцсетей, конечно же, нет, ну а в остальном ни с кем…

— Низя! Низя! Низя! — коверкая голос, завершила я его фразу и, сунув телефон в карман, поспешила напомнить: — Моя подруга… Ты, пожалуйста, её…

— Помню, — перебил Серый и, глянув на часы, затараторил: — Фотка есть, адрес помню, как вернусь, сразу навещу. Не ссы Ромашкина, предупрежу твою Светку в лучшем виде.