– Что ещё эти сволочи скрывают, – проворчал пилот, наблюдая, как дрон покрывает поверхность штурмовика специальной противоинерционной сеткой. – Ничего, дайте только вырваться отсюда, и мы заберём себе то, что должно нам принадлежать.

– Талор навсегда, – поддержал его напарник, занятый регулировкой реактора.

Техник продолжал обходить шлюзы. Иногда он останавливался и пускался в пустые, ничего не значащие разговоры, иногда ограничивался коротким кивком. Сенард Нгуджу отдал чёткий приказ, несколько общих суток до выступления слухи об этом должны были распространиться по станции. Предатели, если они есть среди республиканцев, особенно среди жителей Калу, которых в Республике слегка презирали за жадность и высокомерие, обязательно проявятся. Им не нужно знать, что основные силы флота уже давно выведены с базы и висят в нескольких миллионах километров, семь тысяч штурмовых кораблей, двести носителей с десятками тысяч истребителей, мощные десантные транспорты, окружённые силами поддержки, и огромные серые кубы, распадающиеся на множество беспилотных разрушителей.

Ещё сто общих суток назад о Нгуджу почти никто ничего не знал, этот бийец с небольшой командой появился на станции, когда здесь уже существовала собственная команда, и за двадцать суток с небольшим подмял под себя почти всё. Ещё десять ушло на то, чтобы выдавить с базы конфедератов и синтов, а потом к пятой станции потянулся ручеёк республиканцев – со всех уголков системы. База была рассчитана на полмиллиона человек, почти столько на ней сейчас и было.

По слухам, ещё на той, первой базе Нгуджу вступил в схватку с человеком из ближнего круга главнокомандующей Ньялу, и победил. Тот, проигравший, позорно бежал в пустоту, а оттуда, не без помощи преданных Республике людей, на планету, где его наверняка растерзали чужие. Туда и дорога всякой плесени из Империи и других порочных государств, каждый республиканец знал, что настанет день, когда они наконец-то покажут всем остальным, кто в галактике главный.