Федя был обстоятелен и спокоен – по крайней мере, голос его ничем не отличался от того голоса, каким он обычно спрашивал ее «Как дела?», но было в нем тщательно скрываемое огромное внутреннее напряжение. Что-то случилось, подумала Кира. Что-то совсем-совсем плохое…

Выслушав друга, она сунула телефон в сумочку и решительно полезла в машину. Артем с удивлением наблюдал за ней: только что оживленная и очень юная, Кира вдруг побледнела и моментально повзрослела, оставшись все такой же красивой. И взгляд ее глаз уже стал совсем другим: решительным и холодным.

– Ты поедешь или мне самой за руль сесть? – спросила она.

И Артем молча подчинился. За пару часов его жизнь круто изменилась – это он ощущал подсознательно, тонкой актерской интуицией. И если еще недавно он сомневался, стоит ли связываться с этой странной девушкой дальше (хороша компания! С такой борьбой за справедливость и до тюрьмы недалеко!), то теперь, когда у нее явно случилось горе, когда произошло в ее жизни что-то посерьезнее плохо припаркованных тачек, он не смог бы оставить ее одну. Странный магнетизм Киры действовал магически – набирая силу, притягивал все ближе.

Вздохнув, Артем сел за руль и завел машину.

– Куда? – только и спросил он.

– В больницу, – ответила Кира и продиктовала адрес.

Артем искоса глянул на нее, на сухие блестящие глаза и плотно сжатые губы, и вопросов больше задавать не стал.

В конце концов, он сам все увидит и сам все поймет, стоит только следовать одним путем с прекрасной юной валькирией, и тогда ему, может быть, откроется самая большая тайна – тайна природы справедливости и неравнодушия, и найдется ответ на загадку, которую никогда не мог разгадать: почему же трусость – самый страшный порок человеческий?

Настя, Федя и Кира – маленькая слаженная команда еще со школьных времен. Первым делом Кира приметила Федю: крепко сбитый белоголовый паренек не отличался умом и сообразительностью, но зато быстро отучил одноклассников от попыток посмеяться над его неловкими ответами у доски, на фразу «сила есть – ума не надо» не обижался, а многозначительно кивал головой, после чего от него отходили с опаской. Силы у Феди действительно было не занимать, но использовал он ее обычно по делу. Кира стала его первой любовью, и с тех пор он так и остался ее верным рыцарем, или, как, смеясь, называла его Настя – верным варваром, и он был вполне доволен таким названием. С рыцарством Федя связывал какие-то смутные образы лошадей, розовых кустов и перьев, торчащих из головы. Варвары подходили больше – с ними представлялись германские топоры, увесистые палицы и целиком зажаренные кабаны. А когда на уроке истории сказали, что варвары уничтожили Рим, Федя окончательно проникся уважением к этим крутым парням, но в душе все-таки оставался рыцарем и даму своего сердца – маленькую Киру – защищал везде и всегда, иногда даже тогда, когда она в этом особо не нуждалась.

Кира быстро привыкла к своему поклоннику и считала его лучшим другом, а лучшей подругой – Настю, тихую девушку исключительной доброты и покорности миру. Настя не была красавицей – ее неброская внешность обладала прелестью скромного полевого цветка, и характер у нее был таким же: немного скрытным, нежным и задумчивым. Настя многого боялась и нуждалась в защите и опеке напористой Киры и ее верного телохранителя. Без них она держалась в сторонке, старательно скрывала мысли и чувства и только в привычной компании раскрывала свой маленький мирок, полный неторопливых размышлений, сказочных сновидений и легких мечтаний.