– Не переживай, пап. Все будет хорошо. – Дочь правильно поняла его непроизвольный вздох.

Андрей по-отцовски погладил ее по голове.

– Я не сомневаюсь, Ксюх, что все будет хорошо, но попотеть придется.

Он переключил телевизор на мультфильмы. Ксюха сразу же заинтересовалась ими. Андрей умылся, побрился, оделся и собрался выйти на улицу. Наталья проснулась, услышав подозрительное движение.

– Ты куда? – спросила она с беспокойством. – Не слышал, что ли, про карантин?

– Я только на крыльце постою. Узнаю, как дела, заодно понюхаю, не началось ли у кого по нашему подъезду.

– Смотри домой не притащи, – предупредила жена.

– Я осторожно.

Андрей закрыл за собой дверь на замок. Он не думал, что в городе так рано завелись мародеры, но хотел начать приучать себя к осторожности. Жизнь кардинально менялась, куда она могла повернуться, какие выгоды люди могли искать в приближающемся беззаконии, можно было только догадываться. Он спустился пешком до подъездной двери и в ней столкнулся с Петровичем с первого этажа. Мужчина растерялся и стал неуклюже что-то прятать за спину.

– Привет, Андрюха, – поздоровался он.

– Привет. Чего у тебя там? Ружьишко? – догадался Андрей по размеру чехла.

– Блин, глазастый, спалил. – Петрович не стал препираться. – Да, ружье. Было прикопано до случая. Кажется, он наступает. Не говори никому, пожалуйста.

– Издеваешься? – оскорбился Андрей. – Было бы у меня сейчас ружье, даже без регистрации, я был бы очень рад. Даже лучше, если без регистрации. Никому на ум не придет изымать.

– Это верно. Ладно, пойду, пока еще кто-нибудь не увидел.

– Давай. Как думаешь, Петрович, власть удержит ситуацию под контролем? – спросил Андрей ради желания узнать, насколько его взгляды и других отличаются.

– Был бы уверен, не стал бы откапывать. – Он постучал по ружью. – И тебе советую подстраховаться.

– А где взять?

– Надо подумать. – Петрович открыл свою дверь.

– Угу. – Андрей вышел на улицу.

Птицы пели как никогда. Возможно, они так пели и раньше, но стихший городской шум, создаваемый нескончаемым потоком машин, иссяк, дав шанс пернатым заявить о себе. На детской площадке играли несколько детей с мамашами. По тротуару шел мужичок с пакетом, ношение которого с сегодняшнего дня было под запретом.

– С пакетом нельзя, – напомнил ему Андрей.

– Тебя не спросил, – резко ответил мужичок и пошел дальше.

Население, пережившее прекрасные времена, разучилось думать глобально. Понимать, что каждый есть часть целого и крепость социума напрямую зависит от действий каждого. Андрею и раньше претили люди, обособляющие себя от общества, особенно когда требовалось единение ради решения глобальной задачи. Как правило, хороших людей среди эгоистов никогда не было. Либо неудачники-маргиналы, либо люди, ставящие во главу угла удовлетворение своего эго. Стоя на крыльце, он ясно представил, как общество в скором времени будет вынуждено защищать себя. Уже сейчас надо было начинать присматриваться к соседям, ко всем, кто живет во дворе. Как только перед людьми замаячит перспектива голода, ни один нормальный папаша не останется сидеть дома и ждать, когда власти принесут ему поесть.

Андрей перебрал в уме знакомых и вдруг вспомнил, что отдыхал на озере с семьей полицейского, не последнего человека в городском ведомстве. Они по пьяни обменялись номерами, но всерьез Андрей никогда не собирался звонить. Одно дело отдых, другое – работа. Наверняка у человека уже были свои знакомые, давние, проверенные, а его желание набиться в друзья могло выглядеть как попытка завязать блат. Андрею нечего было предложить взамен, поэтому он даже не вспоминал о нем после.