Именно туда я и хотела попасть.

Но была небольшая (в кавычках) проблема – девушек в Корпус не брали. Совсем. Если в полицейские женщинам еще можно попасть, и то – за особые заслуги. Например, помощь в поимке преступника или за годы патрулирования колонии в качестве дружинника, то в Корпус Защиты зачисляли исключительно по половому признаку – только парни.

Чертовски несправедливо!

Из раздумий вывел новый звук – наверху кто-то сопит.

«Если это мертвец, то я точно свихнусь! И как тогда смогу попаду в Корпус?»

Решила, что не стоит дальше испытывать судьбу, повернула назад, но услышала звук подъемника.

Дядя вернулся раньше времени.

«Может, он выйдет на втором и пойдет в свою комнату?»

«Нет, он ее проехал и движется…»

«Сюда!»

Сердце попыталось выскочить из груди, заухало.

Как мне объяснить дяде, что забыла наверху? Тем более – он предупреждал, чтобы не ходила туда ни в коем случае.

Та самая дверь передо мной.

И она… приоткрыта.

Подъемник приближался – похоже, дядя все же решил проверить комнату сына. Еще несколько секунд – и мне не поздоровится.

Решение принято за доли секунд – другого шанса попасть в комнату все равно не будет. Рванула дверь на себя.

«И куда прятаться?»

Вокруг темно. Двинулась на ощупь и едва не упала, когда коленки наткнулись на кровать.

Выбора нет – упала на пол и поползла под кровать, моля богов, чтобы под ней не было призрака, который издавал странные звуки.

Засопела, когда в нос попали комья пыли. Я бы и кашлянула с удовольствием, но за дверью зажужжал привод мотора, открывающего дверцу, – подъемник прибыл.

Под дверью мелькнула тень – дядя здесь.

Начала отползать под кровать, но внезапно наткнулась на что-то холодное.

Будто нога мертвеца.

С трудом подавила крик.

В это время открылась дверь.

Силуэт дяди.

Благо, на кровать накинут плед, край которого почти доставал до пола, поэтому вряд ли тот меня заметил.

– Есть тут кто? – спросил дядя с порога.

Заходить не стал – тоже боялся мертвого сына? От этой мысли по спине пробежал новый холодок.

Наверное, стоит выбраться из-под кровати и повиниться перед дядей. Написать на листочке, что раскаиваюсь, и все такое. Ну, побранит, ну, ремнем отходит, но, по крайней мере, не надо будет оставаться наедине с…

…призраком!!!

– Опять забыл закрыть! – пробурчал дядя и захлопнул дверь.

Даже промычать ничего не успела, как очутилась в полной темноте.

С кем-то холодным под кроватью.

***

Как только дверь за дядей закрылась, метнулась из-под кровати в угол. Уперлась во дерево – видимо, шкаф.

Окно либо заделано, либо его здесь никогда не было.

Абсолютная темнота.

Если бы могла, то обязательно спросила: «Кто здесь?»

Но сейчас даже мычать страшно.

Я винила себя, что не призналась дяде, побоялась вылезти. Пусть тот бы и наказал – что с того?! Это куда лучше, чем находиться здесь с…

…этим.

«С кем?»

«А, может, там просто железяка, под кроватью. Ты почувствовала холод – и сама себе напридумывала всякого»

«Хорошо, а кто тогда сопел?»

Это вполне мог быть Тибр, точнее – Тиберий.

Кот, который жил у дяди. Жирный, потому что кастрированный. Как только ему отрезали пипиську, тот сразу стал ленивым, даже мышей перестал ловить.

Эта мысль немного успокоила.

«Кис-кис-кис!» – попыталась позвать я. Получилось лишь троекратное «С-с!» с перерывом на паузы.

В ответ под кроватью что-то завозилось.

Что-то большое.

И оно никак не могло быть котом.

В горле сразу пересохло – будто раскинулась пустыня. Тело волной пробрала дрожь – от пяток до макушки.

«Кто же там? Неужели и, правда, призрак?»

Глаза привыкли к темноте. Сообразила, что сижу у серванта, на котором стоит зеркальце. Схватила его и сунула под дверь. Луч, отразившись от щели, скользнул по стене, пройдясь по многочисленным иконам,