Я откидываюсь на спинку сиденья и прикрываю веки. Вдруг вспоминаю, что со всем этим забыла покормить кошку. Бедняга, с хозяйкой ей явно не повезло.

Рассчитываюсь с водителем и неуверенной походкой направляюсь к дому. Подпираю стенку, пока лифт спускается на первый этаж. У меня ощущение, словно груз последних дней навалился на меня в этот самый момент. Как бы я ни крепилась перед подругой и ни пыталась казаться сильной, мне все равно больно. Больно и обидно. Столько времени прошло, а все равно за живое задевает.

Звук лифта заставляет меня очнуться и перестать думать о мужчине. Поднимаюсь на свой этаж, не сразу удается отпереть дверь. Свет не включаю, глаза слишком чувствительны сейчас. На ходу снимаю пальто и начинаю раздеваться. Стягиваю с себя кофточку и падаю на кровать.

— Господи, как же хорошо, — бубню в подушку, рядом раздается жалобное мяуканье, и мне приходится собрать все свои силы, чтобы встать с мягенькой кроватки и пойти в кухню, насыпать корм в миску. — Сейчас-сейчас.

Щелкаю выключателем в кухне, но сделать уже не могу ни шагу. Застываю ошеломленная. Несколько раз закрываю и открываю глаза, считая, что мне просто чудится. Но нет, это не мираж. Дамир Железнов в моей кухне. Сидит на стуле, смотрит на меня.

8. Глава 8

— Что… что ты здесь делаешь? — выталкиваю из себя слова и наблюдаю за тем, как мужчина поднимается со стула и приближается ко мне. Я не могу отвести взгляда от его глаз. Я не знаю, что он задумал. Пугаюсь. Но вместе с тем внутри поднимается буря негодования, злости, отчаяния и неверия. — Как ты попал ко мне в квартиру?

Мой вопрос снова остается без ответа. Дамир идет на меня, мое сердце бьется в такт его шагов. Квартира погрузилась в полную тишину, и звук его шагов играет на нервах.

Он застывает напротив меня, и я запоздало вспоминаю, что стою перед ним в одном лифчике. Обнимаю себя за плечи, закрывая грудь, наконец-то справляюсь с первым шоком, начиная приходить в себя.

— Снова пила? — Дамир принюхивается ко мне, в его взгляде читается осуждение. Это злит меня еще больше. Какое право он имеет врываться ко мне домой и читать нотации?

— А тебе какая разница? Почему ты у меня дома?

— У меня остались ключи от твоей квартиры. Хранил все два года, представляешь? — усмехается он. В его глазах я замечаю больной блеск, улыбка кривовата.

— Мне похвалить тебя за такую верность? — усмехаюсь я. — Да ты и сам пьян, — отмечаю холодно, почувствовав, что и от самого Дамира разит алкоголем. Причем если я выпила всего три легких коктейля, то у него в стакане было нечто более крепкое. — Уходи, Дамир, — повторяю свою просьбу и хочу выйди из кухни, но он хватает меня за руку, а потом резко разворачивает к себе и прижимает к стене.

Его лицо слишком близко к моему. Я чувствую его горячее дыхание на своей щеке. Вторая его рука касается моей талии и медленно ползет вбок, очерчивая ее. Меня пробирает озноб и охватывает ощущение полной беспомощности. Я стою перед ним практически беззащитная и полуголая и ничего не могу сделать. Это слишком унизительно.

— И что дальше? — спрашиваю с вызовом, стараясь скрыть дрожь во всем теле.

— Соскучился безумно. Пахнешь так, что голову сносит, — он зарывается носом в мои волосы, совершенно не обращая внимания на мою реакцию на его прикосновения. — Столько раз мечтал об этом, — шепчет, пытается меня поцеловать, но я отворачиваюсь, не позволяя этого сделать.

— Ты потерял право прикасаться ко мне, целовать, разговаривать, приезжать посреди ночи в тот самый момент, когда заключил брак с другой девушкой, — каждым словом стараюсь нанести удар, словно лезвием. Но от боли разрывает меня, а не его. Раны так свежи, словно все вчера случилось. Но разве можно так быстро забыть человека, который был для тебя всем и которого так отчаянно любила?