— Моя жена психически нездорова и принимает лекарства. Чтобы она не говорила, не слушайте ее. Она просто больной человек.

— Поняла, — удивленно ответила Алина.

— Что она говорила вам?

— Чтобы я бежала отсюда, пока цела и здорова.

— Она говорит это всем. Даже врачу-психиатру, — неестественно засмеялся он и подмигнул ей. — Если вы закончили, то мой водитель отвезет вас до работы. Приезжайте завтра к четырем часам вечера. Днем я буду сильно занят.

— Хорошо, Арсений Владимирович. Встретимся завтра.

Водитель молча довез ее до работы и высадил около студии. Алина зашла в помещение, бросила вещи на рабочий стол и пошла в уборную.

— Черт, — проговорила Алина, взглянув на себя в зеркале.

Она никак не могла избавиться от тревожного ощущения. Раньше на объектах, она так не нервничала. В коттедже Барина все вели себя странно, начиная от хозяина дома, который при каждом удобном случае посылал ей фальшивые улыбки и его супруги, которая бесцельно бродила по дому с сигаретой в руке. А два телохранителя готовы были вцепиться друг другу в горло. Ей и раньше приходилось иметь дело со странными клиентами, но подобной тревоги никогда не было.

— Ну, как все прошло? — спросила Оля по пути в кабинку туалета.

— Все хорошо, — ответила она спокойно. — Буду сегодня работать допоздна.

— Сегодня пятница. Мы могли бы сходить в клуб, — услышала она приглушенный голос Оли из кабинки.

— В другой раз сходим, — ответила Алина и вышла из уборной.

Следующие несколько часов она работала над интерьером коттеджа Барина. Алина не заметила, как стемнело и все ушли домой. Последней из кабинета вышла начальница, похлопала ее по плечу и тоже покинула студию. Алина прервалась на полчаса, чтобы сварить кофе и поесть. Она подумала о том, что завтра с утра позвонит родителям в Санкт-Петербург и просто поговорит с ними. Она была единственным ребенком в семье и после переезда в Москву, всегда поддерживала связь с родителями.

Работу она закончила к полуночи. Закрыв дверь и включив сигнализацию, Алина вызвала такси и доехала до съемной квартиры. Она снимала ее вместе с другой девушкой Катей, которая работала медсестрой в больнице.

— Срочный заказ? — устало спросила Катя с кружкой в руке.

— Да. Возможно, завтра тоже задержусь, — ответила Алина, скинув сапоги в сторону.

Алина сходила в душ и упала на постель. Через минуту она заснула.

***

Барин докурил сигарету и, прищурившись, взглянул на часы. Ровно час ночи. Он стоял на улице и осматривался по сторонам. Тишина.

— Арсений Владимирович, — услышал он сзади, — Он молчит как рыба. Ничего не хочет говорить. Говорит, что не знает и не помнит, как потерял коробку.

Барин повернулся к телохранителю Игнату, который прижимал салфетку к разбитым костяшкам пальцев.

— Спрячьте его где-нибудь. Есть и пить захочет, заговорит, — спокойно ответил Барин.

Он кивнул и бесшумно удалился. Барин вернулся в коттедж через заднюю дверь и последовал в свой кабинет. Заперев за собой дверь на ключ, он опустился в кожаное кресло. Барин достал из шкафа бутылку с виски, налил в стакан и осушил его в три глотка. Горькая жидкость обожгла пищевод и попала в желудок. Через минуту он почувствовал приятное тепло, которое стало разливаться по всему телу.

В последнее время его дела шли особенно хорошо. Клиенты заграницей пополняли свои коллекции разным антиквариатом, начиная от старинных книг, заканчивая картинами. Он же, в свою очередь, получал за это деньги.

Ему не всегда так везло. Еще семь лет назад Барин был директором ломбарда. Его организация принимала все, что имеет хорошую цену, начиная от техники, заканчивая антиквариатом. Тогда он понял, что можно получить намного больше денег от реализации предметов искусства, а именно продажи их частным коллекционерам. Конечно, с момента, когда Барин узнавал, где находятся эти предметы, до момента продажи их частным коллекционерам, тратилось много времени, сил и денег. Но дело того стоило. Сейчас он был владельцем антикварного магазина и прикрывал этим магазином другие, более прибыльные дела.