Хорошо, что кровать была полноразмерной, и я забылась на ней тревожным сном.

В детстве я всегда любила вставать пораньше, пока все в доме еще спят, и смотреть в окно на то, как просыпается город. Интересно было наблюдать за сонными школьниками, бодрыми собачниками и всегда почему-то радостным дворником. С годами я забыла об этом и стала не то совой, не то задолбавшейся курицей.

Но в это утро я проснулась с первыми лучами солнца, которое проникало в маленькую уютную комнату под самой крышей. По черепице бодро, как подкованные кони, скакали и оглушительно драли глотки незнакомые мне птицы. Я выглянула посмотреть на зачинщиков безобразия, но даже птичьих хвостов не разглядела.

На улице за окном тоже было довольно оживленно. Появились первые прохожие, а над городом то тут, то там мелькали прозрачные сферы шаров, в которых люди спешили по своим утренним делам.

Наверное, Шер провел здесь не один час, наблюдая за миром людей, в котором ему есть место разве что в роли говорящего питомца, забавного мутанта-полукровки, безобидного чудовища.

Желание во что бы то ни стало помочь еноту найти способ обратиться в человеческую форму сделалось еще сильнее и я, вся решительная и целеустремленная, спустилась вниз.

Дом был еще погружен в тишину и полумрак, шторы задернуты, а домочадцы спали. Лишь из-под прикрытой кухонной двери лился теплый свет. Именно это мне и надо! Может быть разживусь свежим кофе или даже бутербродом.

Отставить бутерброды! Зрелища были покруче. Кухня, картина маслом: свекровь, воровато оглядываясь, выкладывает на тарелку выпечку из коробки службы доставки. После наглого акта подлога компрометирующая картонка полетела в горящую печь, а Элеонора Капитоновна небрежно рассыпала муку по столу, положила скалку на видное место и незаслуженно возгордилась.

А потом обернулась и заметила меня.

– Давно ты здесь? – спросила она и глазом не моргнув.

– Достаточно, – ответила я и потянулась к банке с кофе, – зачем вы это делаете?

– Что именно? – свекровь попыталась выяснить, как много я успела увидеть.

– Зачем вы выдаете покупную выпечку за свою? – уточнила я.

– Потому что я хорошая мать! – безапелляционно заявила Элеонора Капитоновна.

– А это тут при чем? – удивилась я и, наверное, от удивления отмерила кофе на две чашки. Потом подумала и добавила еще на две.

– Хорошая мать должна подать к завтраку свежую выпечку! – выдала свекровь одну из тысячи заповедей правильной мамочки..

– Но зачем выдавать покупную еду за свою? – все еще не понимала я. – Она может быть свежей и вкусной, но из пекарни.

– Хорошая жена и мать должна готовить сама, кормить семью всегда свежим и полезным. Это мне объяснила еще моя самая первая свекровь. А их у меня, деточка, было три.

– Но зачем? – удивилась я. – Зачем обманывать? Разве кому-то стало бы хуже, узнай они, что вы не упахались на кухне, а лишний час поспали?

– Стало, – задумалась женщина, – точно стало бы плохо каждой из моих свекровей, если бы они узнали о том, что я не такая образцовая хозяюшка, какая нужна ее сыну.

– А это оценил хоть один из ваших мужей?

– Ну они ели и нахваливали, говоря, что это вкуснее, чем у мамы, – с каждым словом она говорила все с большим сомнением.

– Мне кажется, детям и мужу нужна счастливая мама. А откуда будет выпечка на завтрак – не так уж и важно. И уж тем более не стоит ради похвалы и благодарности пытаться имитировать бурную деятельность на кухне, – указала я на скалку.

– А как же угодить маме мужа? – привела Элеонора Капитоновна последний аргумент.