Так прошел год: Маяковский в Москве, Лиля в Петрограде. Может быть, этот год, который Маяковский провел не рядом с Лилей, означал для их отношений много больше, чем если бы они были рядом?.. Маяковский показал, что он:

– может быть – без нее,

– самостоятельная фигура – без нее,

– фигура значительная – без нее.

Вышло второе издание «Облака в штанах», изданное уже не Бриком, а издательством «АСИС», и там же вышла поэма «Человек», восторженно принятая и публикой, и друзьями-поэтами. Его публичные чтения имеют невероятный успех, Маяковского называют самым выдающимся русским поэтом после символистов. Эльза присутствует на его вечерах и пишет сестре о триумфе.

Маяковский снимается в кино. Кино – это что-то невероятное, новое и заманчивое. Получается, что у Маяковского все кипит, а Лиля где-то на обочине.

У Маяковского роман! Не с Лилей!

И в этом романе есть фига, которую можно радостно показать всем, кто считает, что Маяковский способен только на мазохистские отношения, что он хочет только страдать. Ничего подобного! В восемнадцатом году у него была счастливая любовь! Он был влюблен, и его любили! Отношения его с художницей Евгенией Ланг длились шесть месяцев и были полны уверенности в ее любви, нежности, преданности – это были нормальные отношения. И, кстати, о сексе! Для тех, кто намекает, что у него были проблемы сексуального характера, Евгения Ланг пишет об их романе: «Это были месяцы счастья».

Конечно, до Лили дошла весть о романе Маяковского. Должно быть, Эльза сообщила, она и потом была Лилиной шпионкой.

Лиля пишет Маяковскому в Москву: «Ты мне сегодня всю ночь снился: что ты живешь с какой-то женщиной, что она тебя ревнует и ты боишься ей про меня рассказать. Как тебе не стыдно, Володенька?»

Маяковский Лиле: «От женщин отсаживаюсь стула на три, на четыре – не надышали бы чего вредного. Больше всего на свете хочется к тебе. Если уедешь куда, не видясь со мной, будешь плохая».

Лиля не писала Маяковскому месяц, и Маяковский впервые в письме обращается не к обоим Брикам, а только к Лиле: «В этом [письме] больше никого не целую и никому не кланяюсь».

Лиля не ответила.

Маяковский Лиле: «Я послал тебе три письма, и в ответ ни строчки… Напиши, пожалуйста, я каждый день встаю с тоской: „Что Лиля?“ Не забывай, что, кроме тебя, мне ничего не нужно и не интересно».

«Ничего не нужно» гораздо сильнее, чем «никто не нужен», ничего – не только женщины, а из всей жизни ничего не нужно. Лиля понимала, как вести себя с мужчиной, которого не хочется потерять, – оттолкнуть-притянуть, и, в отличие от Эльзы, умела правильно ревновать, чтобы не потерять, а вернуть. Конечно, можно сказать, что ей было легко так умно себя вести, что она была уверена в своей власти над Маяковским. Но ведь она не могла быть совершенно уверена. Наверное, секрет ее победы в том, что она считала: если Маяковский не полностью ее, так и бог с ним, тогда он ей не нужен.

Маяковский снимается в кино, и его игру высоко оценивают в прессе! Пишут, что он «произвел очень хорошее впечатление и обещает быть хорошим характерным киноактером». Маяковский сообщил Лиле: «Кинематографщики… соблазняют славой и деньгами».

А Лиля впервые пишет, что скучает, – в марте восемнадцатого года тон Лилиного письма совершенно другой, это почти любовное письмо.

«Милый Щененок, я не забыла тебя.

Ужасно скучаю по тебе и хочу тебя видеть.

Я больна: каждый день 38 температура – легкие испортились.

Очень хорошая погода, и я много гуляю.

Завидую, что вы снимаетесь, – Яков Львович обещал и меня устроить в кинематограф».