– Да ладно тебе, – беспечно хмыкнул Ольшанский, пристраиваясь рядом. – А давай сходим в кино?

– С чего вдруг? – изумлённо спросила.

– Просто фильм новый вышел, – пожал плечами и полез в карман кожанки за пачкой сигарет, но почему-то передумал.

– А давай, – согласись, внезапно для себя самой. Сто лет в кино не была…

Где бы мы не появлялись на Ольшанского всегда бросали заинтересованные взгляды, которые жутко меня раздражали. Чувствую себя неуютно рядом с ним. Но стоило взять попкорн и пройти в зал, где выключился свет, как вся неловкость испарилась.

Мы просто смотрели фильм, обсуждая происходящее на экране, сюжет и героев, пользуясь тем, что зал был практически пустым. Никакой скованности. Мы, словно знакомы тысячу лет, настолько легко вместе в данный момент и непринуждённо.

Когда покинули ТРЦ снова наткнулись на уже практически родной джип. Я вздохнула, забрала у Ольшанского из рук мой стакан кофе, к которому ещё не притронулась и направилась к машине.

Постучала по стеклу и, когда оно опустилась, протянула стакан.

– Держите. Вы же, наверное, даже в туалет не успеваете сходить, не то, что выпить кофе.

Водитель удивлённо моргнул, но кофе забрал и даже поблагодарил.

Ольшанский ржал.

– Отец будет шокирован.

– Пускай привыкает, – хмыкнула беспечно.

– Пойдём, – мягко позвал мажор, протягивая мне руку.

И снова он меня провожает…

По дороге Дима прислал сообщение, что останется у родителей на выходные, раз я всё равно ухожу в поход, и я загрустила. Давно я уже не оставалась одна на целую ночь…

9. 8.

Глава восьмая

Я взялась за ручку двери, собираясь проститься с мажором, как он внезапно ударил по рулю.

– Вот чёрт!.. – и откинулся на спинку кресла, поглядывая в зеркало заднего вида.

– Что там? – нахмурилась и обернулась назад.

Позади нас стоял джип и даже не удосужился погасить фары, слепя.

– Ему не надоело? – вздохнула раздражённо. – Почему твой отец так яро следит за нами? Почему не может оставить тебя в покое, пока сам не женишься?

– Тебя это правда волнует? – язвительно поддел этот шут. – Переживаешь за мою судьбу?

– За свою! – зарычала, уткнувшись лицом в раскрытые ладони. Подняла голову и наградила Ольшанского яростным взглядом. – Ты меня достал. И слежка эта достала, и ревность твоих ненормальных поклонниц.

– Пф… – усмехнулся гад и открыл дверь машины. – Пойдём, – протянул как ни в чём ни бывало руку, сверкая белозубой улыбкой.

Мучительно вздохнула и выбралась наружу. Отвесила водителю джипа низкий поклон и позволила Ольшанскому взять себя за руку. Он тут же обнял меня и повёл к парадной, делая вид, что шепчет мне на ухо что-то милое.

– Будешь сопеть мне в шею, останешься без девушки, – пригрозила тихо, не забывая улыбаться.

– Меньшикова, – усмехнулся гад. – Ты похожа на пиранью.

– Я и есть она, – клацнула зубами и приложила магнит к двери.

– Можно я подожду у тебя пока наш шпион не уедет? – спросил он, заходя в лифт. – Пусть отец думает, что мы вместе ночуем. Хоть иногда…

Закатила глаза и уткнулась лбом в стену лифта.

– Да ладно тебе, – беспечно отмахнулся Ольшанский, – Я закажу нам пиццу.

– Как мило с твоей стороны, – притворно улыбнулась, мысленно пытаясь смириться с тем фактом, что ещё час, а может и два, проведу в обществе мажора.

Квартира встретила тишиной. На душе стало немного тоскливо. Чувствую, что Дима отдаляется от меня, хотя раньше такого не замечала. Мы почти сразу стали жить вместе и почти никогда не ругались. Мне было… спокойно.

Ольшанский аккуратно поставил обувь, снял кожанку и достал телефон.

– С ананасом?

– Как ты… догадался? – недоумённо нахмурилась.