– И правда, не убудет, – соглашаюсь я, не желая дальше спорить. Я умею красиво сочинять, если придётся.

За окном маячит до боли знакомая местность. Мы почти у цели, и теперь я могу думать только о том, что паникую. Желание и нежелание увидеть рыжую девчонку, накрывает с головой... 

Дашка!

Хм... Гадкий утёнок, превратившийся в лебедя на наших глазах. Единственная в мире девушка, которая меня отвергла, отдав предпочтение Глебу. И я, конечно, уступил, а как иначе? Но он почему-то тоже с ней не остался. Правда эта тема запретная, и мы много лет её не поднимали. А теперь, словно едем в самое пекло ада, в такую недопустимую близость к самой невероятной девушке из всех, что я знал.

Боже, пускай её там не будет! Не знаю... Пусть она вышла замуж, переехала...

Однако что-то мне подсказывает, что она там. И, скорее всего, мы встретимся нос к носу. И чем эта встреча закончится, не знаю, потому что я больше не сопливый мальчик, которого можно отвергнуть.

***

Брат обходит зал по кругу, запустив руки в карманы брюк. Родительский дом пуст. Они должны были вернуться в десять утра. Правда, не сегодня, а только через пять дней... Я, вашу ж мать, перепутал даты. Ну или слушал вполуха, когда говорил с мамой.

– Там просто связь была не очень, – объясняю я, вытягиваясь на диване и закидывая руки за голову.

Глеб сверлит меня грозным взглядом.

– Я столько дел передвинул, столько встреч отменил, а твоё оправдание «плохая связь»? Ты прикалываешься?

– Нет, не прикалываюсь. Но и не оправдываюсь! Я тоже отменил дела, чтоб ты знал!

– Тусовки, – выплёвывает он.

Ауч...

Нет, он конечно прав! Моя жизнь – сплошное веселье, чёрт возьми! Я же нихера не делаю! Все так считают.

Поднимаюсь с дивана и молча прохожу на кухню. Открываю дверцу холодильника, изучаю содержимое. Там почти пусто. Глеб возникает рядом.

– В холодильнике мышь повесилась, – бубню себе под нос, не оборачиваясь.

– Уж не хочешь ли ты остаться?

– Естественно. Не тащиться же снова через пять дней!

Захлопываю холодильник и, развернувшись, наваливаюсь на него спиной. Скрещиваю руки на груди.

– За пять дней можно и девушку тебе найти. Ту, которую будешь представлять родителям, – говорю с ухмылкой.

Глеб как по команде дёргает головой вправо, вперивая взгляд в кухонное окно. Оно выходит на соседский дом. Я тоже туда смотрю. Оба молчим. Слишком долго.

В доме напротив, кажется, никого нет. Сегодня вторник, мама Даши, скорее всего, на работе, а вот где она сама – неизвестно. Я специально не узнавал о подробностях её жизни, думаю, Глеб тоже не задавался целью её найти. Всё это дело прошлого.

Брат вновь смотрит на меня. Между нами происходит немой диалог. Я знаю, о чём он думает. Наши мысли очень часто совпадают. Один разум на двоих, и девушка в нём – тоже одна на двоих. Это отстойно!

Глеб бросает на стол ключи от машины, которые всё это время сжимал в руке, и направляется к двери:

– Я прогуляюсь до магазина.

Обувшись, хватается за дверную ручку.

– До него два километра, – замечаю я скептически.

– Заодно проветрюсь, – фыркает он, и дверь за ним захлопывается.

Что ж... Пусть проветрится. Может, по дороге трахнет кого, чтобы спермотоксикоз не мешал жить и не портил наши выходные.

Я отклеиваюсь от холодильника и подхожу к окну. Вижу, как брат открывает низкую калитку, а когда она закрывается, хлипкий забор из сетки рабицы сотрясается. Того и гляди рухнет. Мы хотели поменять забор, починить дом, даже построить новый. Предлагали родителям переехать, чтобы жить поближе к нам, но они упрямятся. Не хотят ничего менять. Дом их полностью устраивает, несмотря на свою ветхость. А переезжать не станут. Говорят, что не представляют своей жизни в давке и суете.