Выбрав из них самый приличный, минимально отливающий желтизной и предвзятостью, я быстренько пролистала статью, рассчитывая по заголовкам оценить качество её содержания – и замерла, наткнувшись на фотографию Дегтярёва с семьёй.

Он позировал с женой, деликатно обнимающей его за талию – очень красивой жгучей брюнеткой в элегантном платье. Однако привлекла меня не она, а маленькая девочка лет двух или трёх, сидящая на сгибе его руки. Судя по подписи – дочь, ни капли не похожая на своих родителей. Блондинка, в золотых волосах которой солнце высветило несколько рыжих прядок… И перед глазами пронеслись картины пятилетней давности.

***

– Ну и когда ты собиралась мне обо всём рассказать? – усевшись в машину, холодно осведомился Вадим.

До этого он не проронил ни слова, видимо, не желая устраивать скандал на людях. Даже поцеловал меня, приняв из рук медсестры свёрток с мирно спящим младенцем – кареглазым, смуглым и темноволосым, хотя мы с ним оба русые и светлоглазые – и я наивно решила, что всё обошлось… Но нет. Благодушное настроение слетело с него сразу за порогом роддома. Да и прочая шелуха продержалась недолго, превратив самого близкого и дорогого мне человека в незнакомого постороннего мужчину.

– Я не знаю, как так получилось, – вздохнула, приготовившись бороться до последнего. – Врач сказала, такое бывает, когда организм матери вырабатывает много меланина…

Однако Вадим слушать мои оправдания не захотел.

– Значит, никогда, – тронувшись, резюмировал он. – Ну и кто отец? Хотя какая разница. Я твоих однокурсников не знаю и знать не хочу. А больше ты ни с кем не могла замутить.

– Да не мутила я ни с кем!

– Правда? – иронично хмыкнул Вадим. И через зеркало кивнул на автокресло: – Как тогда это объяснить? Мутацией?

– Нет! Это временный эффект. С годами она должна посветлеть…

– Предлагаешь подождать до её совершеннолетия? – язвительно парировал Вадим.

Но я не сдалась.

– Полгода-год. А глаза полиняют ближе к половому созреванию…

– Кожа тоже слезет? Как у змеи?

– Не совсем. Но её тон сменится раньше всего, потому что это младенческая желтуха…

– А если нет? Что прикажешь мне делать? Всю жизнь обеспечивать чужого ребёнка?

– Это твой ребёнок.

– Конечно.

Сарказма в его словах было не занимать – и я решила зайти с другой стороны.

– Серьёзно. Медсестра мне всё объяснила. Смотри. У меня зелёные глаза. Чтобы получить такой цвет, нужно смешать серый и желтоватый. А жёлтый – это оттенок карего…

– Вот только за дурака меня не надо держать! – опять вставил Вадим. – Основы генетики я ещё из школьного курса помню.

– Именно что основы! Там всё максимально упрощено. Нужно мыслить шире. В конце концов, из любого правила бывают исключения…

– И это самое исключение вдруг досталось на мою долю?

– Ну, кому-то же оно должно было достаться…

– Хватит! – он стукнул ладонью по рулю. – Я не идиот. И понимаю, что если существует более простое и логичное объяснение происходящему – скорее всего, здесь оно и есть. Так что записывать на себя чужого выкормыша я не буду. А чтобы ты прекратила за мной бегать, предлагаю сделку. Я покупаю тебе квартиру – в память о лучших днях. А ты обещаешь мне больше никогда не напоминать о себе. В противном случае я просто уезжаю в другой город – а ты останешься ни с чем.

И все возражения комом застряли в горле.

Какая разница, что я никогда и ни с кем, кроме него, не была? Если он мне не верит… Не хочет верить! И я сдалась, обменяв любовь на новенькую двушку в спальном районе. Куда вскоре приехала мама – и жизнь покатилась своим чередом… Правда, совершенно в другом направлении.