— Можно сигаретку? — рядом неожиданно нарисовалась Марина Абрамова. Мы не особо общались, когда бывали в одной компании, но бабой она была приятной, в отличие от своего мужа.

Я достал сигареты. Она прикурила.

— Спасибо.

— Твой Антошка все, картошку собирать пошел? — кивнул в сторону. Там реально святых выноси. Марина глаза закатила. Докурила. И снова сигарету попросила.

— Прости, Кирилл. Я ему говорила, но он меры не знает. Ты ведь не любишь пьяных…

— Откуда ты знаешь?

Да, это было правдой. У меня мать погибла, потому что в ее машину бухая мразь въехала.

— Маша как-то обмолвилась, а я запомнила. Где она, кстати?

— Уехала, — ответил резко, не сдержал раздражения. — Сын приболел.

— Понятно, — понимающе кивнула. — У нас Настя тоже чуть что с соплями. Я уже забила и в школу отправляю, как есть. Первый класс, пусть учится.

— У нас пацан. Маша его разбаловала, капец.

— Бывает, — понимающе согласилась Марина. — Блин…

Я тоже заметил, что Антон барагозить начал, напрягая портье возле входа в отель.

— Мне его всю ночь слушать, — обреченно прошипела.

Успокоить бы его парой оплеух, да свидетелей много.

— Ребят, — я поманил секьюрити, которые предпочитали не мешать развлекаться высшим чинам, но этому можно навешать. Птица не того полета, — отведите гостя наверх, — потом портье поманил. — В свободный стандарт закиньте его, ок, — и всунул ему оранжевую пятеру.

— Сделаем.

Я вернулся к застывшей у нарядного фасада Марине.

— Сегодня можешь отдыхать. Проспится и вернется.

— Спасибо, Кирилл. Правда. Стыдно так…

— Да не парься, — махнул расслабленно. — Иди лучше, потанцуй, — и тоже вернулся в банкетный зал. С отцом посидели. Пропустили по рюмочке. Попрощался с ним, мачеху приобнял. Сестра, зараза мелкая (хоть и старшая) не пришла — отпуск у нее. Ну да ладно, позже отметим. Мы с ней умеем.

Я поднялся в номер, который приготовил для нас с Машкой. Все по фэн-шую! Шампанское в серебряном ведерке, крупная клубника, сладкая, блестящая, как у кота яйца. Ювелирочка, куда же без нее. Маша никогда не носила часов, вдруг захотела. Намек понял и принял. Я вообще не мастер по романтике, но постарался. Точнее, заплатил, чтобы персонал сделал все по красоте.

Коробочку в карман положил, клубнику хотел попробовать, освежиться, да стук в дверь отвлек:

— Ты как здесь?

— К тебе, — и бутылку коньяка показала. — Можно посидеть с тобой? Просто поговорить.

Я смотрел на нее долгим нечитаемым взглядом, отработанным годами. Я уже восемнадцать лет в силовых структурах, ровно половину прожитой жизни, и чутье у меня отменное. На все. В том числе на бабский интерес. Я с подросткового возраста ощущал его. С детства в спорте, к пятнадцати вымахал вровень отцу, ну и не совсем урод, что уж тут. Мне девок клеить всегда легко было. Я для них плохим парнем был, который умел делать хорошо. Риск, адреналин, оргазм. В прошлом это все, конечно, но не все женщины это понимали.

Марина в принципе неплохо маскировала заинтересованность, прятала ее, возможно, даже сопротивлялась, но сегодня решила подобраться поближе. И ведь симпатичная: темные волосы блестели, мордашка славная, фигура вполне себе. Чего Антону не хватало? Лучше бы жену драл, чем с бутылкой обнимался.

— Ну, проходи, — отступил, пропуская в интимный полумрак. Никаких крамольных мыслей у меня не было, а в остальном я не тот человек, которого можно изнасиловать.

Марина осторожно прошла в номер, осмотрелась, скинула туфли на высоком каблуке и с ногами забралась в кресло. Платье достаточно скромной длины, но лодыжки с коленями оголились. Она, кажется, этого не заметила, а я… есть чуть-чуть. Настроение у меня смещено в сторону эротики, везде чудится.