- Угу, договорились.

Не выхожу из кабинета, выползаю. Быстро перемещаюсь к лестнице подальше от любопытных глаз. Небось каждый в холле слышал, как я там выла: хочу, не могу, не буду, не знаю, надо…

Боже, какой позор! Ещё и задержала всех со своими истериками.

Держусь за стену, спускаясь на этаж ниже, когда меня окликают.

- Эй?! Погоди, пожалуйста!

Поднимаю взгляд. Серьёзная девушка с большим животом смотрит на меня сверху вниз. Её тёмные волосы подстрижены под каре, и густая чёлка лезет в глаза. Правой рукой она обнимает живот, левой, как и я, держится за стену.

- Погоди, - вздёргивает подбородок. – Разговор есть.

- Какой?

Её срывает в объяснения моментом.

- У тебя проблемы? Я могу помочь. Вот, - она суёт мне в руки бумажку.

Опускаю взгляд. «Кризисный центр для женщин, подвергшихся насилию».

- Меня никто не бьёт, - пытаюсь всучить ей листовку обратно.

- Ну у нас там не все жертвы. Есть те, кто оказался в трудной жизненной ситуации.

Не знаю, насколько мою ситуацию можно назвать трудной.

- Я работаю, даже не бедствую, у меня нет родителей алкоголиков, я не больна неизлечимой болезнью, партнёр не бьёт, его тоже просто-напросто нет, - нервно смеюсь. – Ой, звучит так, будто у меня всё в порядке.

Девушка хихикает в ответ, затем вполне серьёзно спрашивает:

- Но ведь это не так?

Пожимаю плечами.

- Знаешь, ты не сможешь работать до девятого месяца.

- Я избавлюсь, - отрезаю уверенно.

- Хотела бы избавиться, уже бы избавилась. Так что нет… я вот тоже не смогла.

Гладит живот и спускается до моей ступеньки. Подмечаю, что она сантиметров на десять ниже меня, синие глаза на круглом личике наполнены серьёзностью.

- Меня Лида зовут.

- А я Саша.

- Пойдём, Саша, поговорим. Тебе оно надо, так?

Глубоко вздыхаю, прежде чем кивнуть.

- Видимо, надо.

6. Глава 6

Март приходит вместе с очередной оттепелью и графиком командировок, который мне пересылает секретарь. Набираю брату по внутренней связи.

- Сева, ты решил от меня избавиться? Почему я каждую неделю где-то?

- По-моему это демонстрирует крайнюю степень моего доверия, разве нет? – веселится он.

- Ладно, тогда почему твоё доверие посылает меня всё дальше и дальше. Я прямо чётко вижу эту траекторию: Воронеж, Уфа, Новосибирск… Кажется, только Петропавловск-Камчатского не хватает.

- Когда доберёмся, тебе и выпадет честь там филиал открывать.

- Заведи себе уже директора по региональному развитию.

- Зачем? У меня есть ты.

- Ладно, я потом в отпуск уйду. На месяц.

Сева хмыкает в ответ.

- А ты фантазёр, Арсений.

Мы ещё какое-то время перекидывается подколками, потом я бросаю взгляд на часы и понимаю, что такими темпами пропущу визит в больницу. К докторам я хожу всё реже и реже, но регулярные осмотры совсем не отменишь.

На физиотерапии я больше не упарываюсь, а ведь было время: бесконечные занятия на пресс, ноги, спину… Ноги… Когда-то думал, что вообще на них не встану, особенно после трёх месяцев полного бездействия. Я просто лежал и желал умереть следом за отцом, сгоревшим от онкологии. Казалось, всё в жизни пошло по одному месту. Внутри сверлила тонкая мысль, что надо брать в себя в руки, но я этого не сделал, пока сполна не насладился жалостью к себе. В то же время знал, что надо выбираться. Надо пытаться. После кресла перешёл на костыли и задержался с ними на долгие месяцы, потому что ноги совсем отказывались держать. Пришлось знатно потрудиться, чтобы вернуть мышцам былую силу.

Они болели до слёз, в суставах сохранялась контрактура из-за фактического отсутствия движений. Чтобы их заново разработать, приходилось бороться с собственным телом. Оно стало как будто не моё. Не слушалось. То, что раньше удавалось с лёгкостью, теперь получалось через «не могу» и преодоление себя. На ногах долго держался отёк, так как взрывом повредило лимфотоки.